Часть XIX. Аскетизм монаха и оккультиста

В прошлом письме я старалась выяснить, что прямая цель монашеского аскетизма —
уничтожение страстей — не может быть достигнута; по законам духа человеческие
страсти не уничтожаются, а преображаются — или очень медленным путем естественной
эволюции, или же огромным напряжением и такой героической борьбой, на какую
способны лишь очень немногие, исключительные натуры.

Но, как уже упомянуто, ни одно усилие человеческой воли не проходит бесследно, и
монашеский аскетизм, несмотря на всю его видимую бесплодность, все же оставляет
большие и ценные следы в невидимой лаборатории внутреннего творчества.

Если принять учение теософии о многочисленных существованиях на земле, тогда
становится ясным, что аскетизм монаха, вся его трудная борьба со своеволием своей
временной личности, то, что называется “послушанием”, а также и точное соблюдение
строгого устава жизни, должны отразиться в будущем воплощении сильно выросшей
волей, самообладанием и настойчивостью в достижении намеченных целей; а мы знаем,
насколько эти свойства делают земную деятельность более ценной и более энергичной;
можно наверное сказать, что чем искреннее, непреклоннее и строже был аскетизм
монаха, тем значительнее и активнее будет его земная деятельность в следующем
воплощении.

Насколько велик труд истинного монаха, в этом мы можем убедиться каждый раз, когда
нам приходится отвыкать от какой-нибудь установившейся привычки или когда что-либо
заставляет нас упорядочить сызнова строй нашей жизни. Иногда нездоровье требует
полной перемены в распределении нашего дня, и мы знаем, до чего трудно бывает
справляться со своими недисциплинированными желаниями.

Сейчас мне вспоминается знакомый, очень деятельный инженер, которому врач как
спасение от развивающейся болезни прописал правильное вставание и утреннюю
прогулку; забавно было слышать, как этот энергичный, всегда властный человек стонал:
“Это хуже всякого Мукдена! Легче неприступную крепость взять, чем проделывать над
собой такое насилие!” И отказался, объявил, что не в состоянии превозмочь себя.

Аскетический строй жизни, со строгой дисциплиной и постоянным принуждением себя не
к тому, чего хочется, вырабатывает чрезвычайно ценный ритм в организме; а рядом с
этим постоянная борьба аскета с нежелательными мыслями и эмоциями и необходимая
для этого внутренняя собранность является таким могучим средством для развития воли,
равного которому не найти в современной жизни.

Но из этого вовсе не следует, чтобы монастыри, в какую бы форму они ни вырождались,
были явлением желательным. В них рядом с положительной стороной, которая
достигается одинаково и вне монастырского аскетизма, развилось столько отрицательных
сторон, что враждебное отношение к ним сознательной части общества вполне
заслуженно. Но при всех своих недостатках монастыри имеют огромное значение; и пока
они еще существуют и продолжают притягивать к себе народ, необходимо понять, в чем
заключается тайна этого притяжения.

Тайна эта в том, что только сверхличные и религиозные идеи имеют силу вдохновлять
людей, вести их вперед, утолять их духовный голод. И пока стремящиеся обновить
русскую жизнь и двинуть ее вперед не внесут в народную жизнь истинного просвещения,
народ будет проходить мимо них, жадно разыскивая хлеб жизни в скитах и монастырях.

В одном из своих писем мне приходилось говорить с моими читателями о том, какое
великое значение придает теософия земной деятельности человека; но в то же время она
учит, что нравственно недисциплинированный человек, не подчинивший свою личную
волю авторитету сверхличных идей, ничем не огражден от того, чтобы его деятельность
не приняла характер эгоистический, а следовательно, и неправедный.

Вот почему во всех эзотерических школах, где ученики посвящались в оккультные методы
духовного саморазвития и где передавались те учения, которые в наше время
обнародованы впервые под именем теософии, аскетизм, несмотря на то что ученик
оставался в мире, входил всегда как необходимое условие духовного роста.

В главных своих чертах он совпадает с высшими ступенями аскетизма, которому
следовали и христианские подвижники, но цель его определяется иначе: личное
усовершенствование признается не целью, а лишь средством для служения миру.

В круг такого аскетизма входит одинаково как очищение тела, так и очищение мыслей и
чувств человека. Для очищения тела требуется полное воздержание от мясной пищи и от
алкоголя; это — первая ступень, не перейдя которую нельзя вступить в область истинно
духовной жизни: нельзя уже потому, что мясная пища и алкоголь вызывают в теле грубые
вибрации, убивающие тонкие вибрации жизни духа; и еще потому, что построенные из
грубых материалов, мозг и нервная система не в состоянии стать хорошими
проводниками энергичного и быстрого темпа высшей жизни.

Кроме того, расширяющееся сознание ученика, сильно раздвигая границы его сочувствия,
вызывает такое бережное отношение к чужой жизни, при котором убивать животное для
своего питания или косвенно содействовать этому убийству становится уже
невозможным.

Рядом с чистой пищей и умеренностью в еде требуется и определенный ритм жизни,
строгий порядок чередования бодрствования и сна, работы и отдыха. Без введения
строгого порядка в работу организма последний не может стать послушным орудием
духа. Чем беспорядочнее и произвольнее образ жизни, тем деспотичнее становится тело,
что мы и видим в высших классах общества, которые привыкают жить в полном рабстве у
своих физических вкусов, прихотей и влечений и отдают большую часть своего времени и
сил на их удовлетворение.

Здесь мы опять имеем две сходящиеся крайности: монашество грешит тем, что
оправдывает неделание ради усмирения своей плоти, а современный
материалистический строй грешит тем, что оправдывает чрезмерное делание ради
удовлетворения своей плоти. И то и другое одинаково чуждо истинной духовности.
Истинная духовность требует не гонения на плоть и не обожествления плоти, а
преображения ее в совершенное и послушное орудие духа. Из полного подчинения тела
духовному началу в человеке вырастает такая могучая сила, о размерах которой мы
можем судить лишь приблизительно по тем святым подвижникам и великим основателям
религий, которые, победив себя, становились Учителями и Руководителями человечества.
И все же, несмотря на всю свою самоотверженную любовь к людям, и они стремились к
уединению, и избегали людского шума. Останавливаюсь на этой черте, потому что так
часто раздаются несправедливые упреки: почему святые предпочитают спасаться в лесах
и пустынях, вместо того чтобы жить в тесном общении с людьми?

На очень высокой ступени развития это невозможно, потому что у вполне очистившегося
человека развивается такая утонченная чувствительность, которая делает для него
невыносимыми грубые вибрации больших городов. Даже Франциск Ассизский, весь
горевший нежнейшей любовью к людям, особенно к угнетенным и грешникам, и тот не
мог оставаться среди городского шума, а выбрал для себя и своих учеников уединенную
хижину вдали от города, поближе к “carceri” — к тем лесным гротам, высеченным
природой в горе Субазио, которые были почти недоступны по крутизне вьющихся к ним
тропинок; туда он удалялся от времени до времени, чтобы остаться наедине с Богом и со
своей душою.

Иначе физический организм, потрясаемый грубыми вибрациями окружающей жизни, не
смог бы удержать ту собранную цельность и гармонию и тот тихий свет сверхличной
любви, которым живет победивший дух человека.

Без этих признаков нет истинной духовности, без них не достигнута еще победа.
Победитель светит своей ясностью и своей любовью. Словами ясного Франциска
Ассизского и закончу это письмо к моим читателям. Он не любил мрачных лиц и, заметив
грустное лицо у своего ученика, сказал ему: “Если ты совершил какой-либо грех,
раскаивайся в нем, когда останешься наедине с Богом. С людьми же сохраняй ясность
духа, ибо не должно иметь угрюмого лица, когда находишься на службе у Господа”.

1912 г.

СОДЕРЖАНИЕ:

От редакции
Введение
Часть І. Мировоззрение Востока и Запада
Часть II. Материализм и идеализм
Часть III. Единство человечества
Часть IV. Идеалы Востока и Запада
Часть V. Путь Выступления и Путь Возврата
Часть VI. Необходимость внутренней культуры
Часть VII. Психология русской души
Часть VIII. Страдание
Часть IX. Вибрации мысли
Часть X. Значение земной жизни для эволюции человека
Часть XI. Влияние космических вибраций
Часть XII. Круговорот жизни
Часть XIII. Эволюция человека
Часть XIV. Совершенствуется ли нравственность?
Часть XV. Внутренний смысл разделения людей на сословия
Часть XVI. Отношение к животным
Часть XVII. Болезни
Часть XVIII. Аскетизм
Часть XIX. Аскетизм монаха и аскетизм оккультиста
Часть XX. Аскетизм йога
Часть XXI. Радость
Часть XXII. Красота
Часть XXIII. Труд
Часть XXIV. Характер труда в будущем
Часть XXV. Самоубийство
Часть XXVI. Любовь между мужчиной и женщиной
Часть XXVII. Человек — малая Вселенная
Часть XXVIII. Исторический процесс
Часть XXIX. Новый Завет: ответственность за наши мысли и чувства
Часть XXX. “Вихрь Бытия”
Часть XXXI. Русская революция
Часть XXXII. Мировая катастрофа
Послесловие