Часть XX. Аскетизм йога

Тьмы тысяч победил в битве доблестный воин;
но превыше его мудрый, победивший самого себя.
Дхаммапада, VIII: 103

Один из моих читателей, подписавшийся буквами В.А., просит сообщить, “какими
методами обладает наука йога и почему ее методы оккультные, а не обнародованы
открыто для всех”. В.А. правильно назвал йогу “наукой” и потому ее следует изучать как
науку. На Западе в ее чистом виде она почти неприменима, и это происходит от глубокой
разницы веками слагавшейся психологии восточного и западного человека. Ее главные
условия — духовная цельность, могучая сила воли, сосредоточенность мысли,
водворение внутренней чистоты и тишины, что для нашего тревожного, хаотического,
полного противоречий внутреннего мира пока почти недоступно.

Происхождение йоги нужно искать в двух древних философских системах Индии —
санкхъя и веданта, которые рассматривают мировую жизнь: первая — со стороны
материи, вторая — со стороны духа. Творец философии йоги, индийский мудрец
Патанджали, дал в своих “Сутрах” научно обоснованные психологические методы для
ускорения внутренней эволюции человека. Эти методы изучались в оккультных школах
Востока. Цель йоги — реальное слияние духовной природы человека с Первоисточником
жизни; следовательно, ее цель та же, что и у западного мистика, стремящегося к
соединению с Богом. Но последний достигает цели путем любви к Богу, доведенной до
экстаза, возможной лишь в момент наивысшего подъема его духовной природы, тогда
как йог достигает этой .цели, владея знанием человеческой природы, дающим ему
возможность сознательно направлять ее внутренние процессы, преображать ее и
господствовать над ней. “Царственная йога”, как называют ее индусы, ведет человека на
самый верх горы, но достижима эта вершина лишь для того, кто победил свою низшую
природу, кто поверг к своим ногам самого страшного и самого сильного из всех врагов —
свое собственное жадное, себялюбивое, тревожное я.

Но прежде чем дойти до этой вершины, где стоят победители, нужно совершить
огромный путь внутренней борьбы и внутреннего труда. Правда, “царственная йога”1
указывает, как ускорить этот путь, но сделать чудо, незрелого человека превратить в
сверхчеловека — это и невозможно, и нежелательно. Достижение йоги на Востоке
возможно только потому, что там внутренняя эволюция шла по совершенно иному
направлению, чем развитие европейца, и она в течение веков развивала в душе индуса
власть над его низшей природой.

“Почему методы йоги оккультные, а не обнародованы для всех?”

Да потому же, почему дифференциалы остаются оккультными для учеников младших
классов, почему так долго оккультным оставалось действие пара, электричества,
магнетизма и так далее. Каждый опытный педагог знает, что все, что делается
преждевременно, только подрывает здоровую энергию души, что ее силы вырастают
медленно и постепенно.

Но как в мире физическом, так и в мире духа наступают свои кризисы, свои переломы,
свои взрывы долго накоплявшейся энергии. Мы живем в такую эпоху. Человечество
выросло и переходит в старший класс. Это чувствуется по тому углублению, по тем
серьезным запросам, которые раздаются со всех сторон, по обострившейся потребности
достойного смысла жизни и более всего проявляется в ярко выраженном чувстве
неудовлетворения, в той жажде высших откровений, которая устремляет наш дух в
область незримого и вечного.

В ответ на эту жажду восстают из пепла веков давно забытые сокровища древней
Мудрости, и как новое благое откровение доносится до наших отчаявшихся усталых
сердец вера молодого человечества в божественность своей природы, в реальность
потусторонних миров, в бессмертие души и в возможность познания Бога.

И можно наверное сказать, что придет день, когда европейцы будут изучать духовную
культуру древнего Востока с такой же страстью, с какой в XIV и XV веках Европа изучала
античный мир. И это будет великим толчком для нашего духовного развития, потому что
нигде культура духовности не достигала такой высоты, как в древней Индии.

Но это не будет возвратом к древности или переходом в буддизм или брахманизм. Это
будет движение вперед, к новому жизненному творчеству, к расширению сознания, к
включению в него всего ценного, что выработало человечество. Это вызовет осознание,
что весь человеческий род — одна семья, что все народы работают для одной и той же
цели; что индусы и китайцы, англичане и русские — лишь различные проводники единой
Жизни, единого Сознания, которое в различные эпохи и различными средствами
развивало все новые стороны своих бесчисленных граней.

В эпоху древней Индии задачи были совсем другие, нежели наши: то было время
духовной автократии, а древние индусы были чистыми созерцателями, они поднимались
в своей духовности высоко над грешной землей и считали единственно достойной
задачей для сознания искание единства, гармонии, синтеза всей мировой жизни в
божественном Единстве. Наша задача совсем иная: задача христианских народов —
развитие общественности, самодеятельности, создание совершенных форм жизни.
Но наше творчество до сих пор лишь по имени христианское, по существу же оно не
только не проникнуто заветами Христа, а наоборот, оно грубо и жестоко. И это
неизбежно, пока мотивом творчества продолжает быть эгоизм, лишь расширившийся из
эгоизма личного в более беспощадный эгоизм партий, классов и народов. Чтобы внести в
наше творчество внутреннюю красоту и одухотворить его, необходимо изменить самый
мотив деятельности, а что иной мотив возможен, этому учит одухотворенная психология
древнего Востока, венцом которой является “царственная йога”.

Один из самых красивых символов душевной силы создан древними индусами:
победитель своих страстей спокойно и уверенно стоит на колеснице; властно держит он
поводья, и покорно несут его укрощенные кони с быстротою ветра, если он захочет того,
или же останавливаются как вкопанные по легкому мановению его руки. “Даже Боги
завидуют тому, чьи обузданные страсти — как кони, укрощенные возницей”, — говорится
в одной из священных книг Востока1.

В длинном ряду поколений развивали индусы власть над своими страстями и мыслями, а
до какой сказочной для нас степени достигает эта власть, может дать понять рассказ А.
Безант о знакомом ей индусе — и даже не брахмане, который не соглашался принять
хлороформ во время очень мучительной операции; когда же доктор начал убеждать его,
что лучше не подвергаться бесполезным мучениям, индус спокойно отвечал, что никаких
мучений он испытывать не будет. Операция была сделана, индус вынес ее не
поморщившись, а когда госпожа Безант стала его расспрашивать о перенесенной боли, он
ответил, что совсем не чувствовал боли, потому что внимание его во время операции
было устремлено на определенную идею.

Для нас это невероятно, а для индуса это — нормальное явление. Такая могучая власть
над собой несет на себе печать высокого аристократизма, и когда представишь себе
такого изящного индуса с его тонким чувством уважения к каждой чужой жизни, в
совершенстве владеющего собой, спокойно сдержанного и душевно вежливого со всеми,
и пробуешь вообразить его среди представителей модных западных течений, хотя бы
лицом к лицу с героями Пшибышевского или нашего Соллогуба и Арцыбашева1, — какое
глубокое изумление должно отразиться на спокойном лице индуса!

Каким вульгарным показались бы ему идеи этих героев, каким дурным тоном повеяло бы
на поклонника богоподобной красоты от их нехорошего бреда… Не могу себе даже
представить, что отразилось бы в его душе, воспитавшейся на тысячелетних усилиях
укротить внутри себя животное для того, чтобы победа осталась за Богом, если бы он, не
предупрежденный, встретил в XX веке в культурной христианской стране людей, открыто
проповедующих унижение Бога и возведение животного на царственный трон. Это была
бы знаменательная встреча: самого античного из всех кодексов нравственности и самого
последнего культа разнузданности.

Устремлять фокус внимания на Целое, а не на части, на Вечное и Прекрасное, а не на
временное и несовершенное — вот одна из тайн “царственной йоги”.

Могу открыть моему читателю В.А. и еще одну тайну. Йог борется не для себя одного, а
для всего мира. Он проникнут чувством глубокого единства своего я со всей Вселенной.
Он говорит, глядя вокруг себя: Таt twam asi, то есть это — ты. Он видит себя в мире и
видит мир отраженным в себе. И это — вовсе не абстракция. Он знает, что все его мысли,
чувства, каждое усилие воли есть живая сила в общей экономии духовного мира.
Мудрая мысль, праведное чувство, бескорыстное усилие каждого отдельного человека
увеличивают силу того невидимого рычага, который поднимает все человечество к
совершенству; и наоборот, все злые, эгоистические и корыстные мысли, чувства и
стремления ослабляют силу этого рычага.

Он знает, что победившие свой эгоизм ради блага всех протягивают свои сильные руки,
чтобы помочь более слабым братьям своим, а чем больше сильных рук протягивается к
отставшим, к задержавшимся в темноте, тем быстрее все человечество пойдет вперед.
Этот могучий мотив и дает йогу его огромную силу: он знает, что его победа и его
праведность приближают победу и увеличивают праведность всех.

И не думайте, что для этого нужно уйти в пустыню или запереться в монастырь. Истинный
йог должен работать в мире и для мира, зная, что каждая бескорыстная деятельность,
совершаемая не для себя, а для блага других, — такая же духовная сила, как самая
пламенная молитва праведника.

“Раджа-йога” стремится к тому, чтобы человек стал прекрасен и богоподобен. И это — не
ересь. То же самое заповедал и наш Учитель Христос, сказав: “Будьте совершенны, как
Отец ваш Небесный”. Для этого существует Вселенная. Для этого Господь зажег все эти
жизни. Пускай искра Его огня еле теплится в иной из них, но все они зажглись от
божественного огня и должны разгореться в божественную красоту.
1912 г.

СОДЕРЖАНИЕ:

От редакции
Введение
Часть І. Мировоззрение Востока и Запада
Часть II. Материализм и идеализм
Часть III. Единство человечества
Часть IV. Идеалы Востока и Запада
Часть V. Путь Выступления и Путь Возврата
Часть VI. Необходимость внутренней культуры
Часть VII. Психология русской души
Часть VIII. Страдание
Часть IX. Вибрации мысли
Часть X. Значение земной жизни для эволюции человека
Часть XI. Влияние космических вибраций
Часть XII. Круговорот жизни
Часть XIII. Эволюция человека
Часть XIV. Совершенствуется ли нравственность?
Часть XV. Внутренний смысл разделения людей на сословия
Часть XVI. Отношение к животным
Часть XVII. Болезни
Часть XVIII. Аскетизм
Часть XIX. Аскетизм монаха и аскетизм оккультиста
Часть XX. Аскетизм йога
Часть XXI. Радость
Часть XXII. Красота
Часть XXIII. Труд
Часть XXIV. Характер труда в будущем
Часть XXV. Самоубийство
Часть XXVI. Любовь между мужчиной и женщиной
Часть XXVII. Человек — малая Вселенная
Часть XXVIII. Исторический процесс
Часть XXIX. Новый Завет: ответственность за наши мысли и чувства
Часть XXX. “Вихрь Бытия”
Часть XXXI. Русская революция
Часть XXXII. Мировая катастрофа
Послесловие