Л.А. Андросова, Алтай, Фото Володи Волкова, 2014 г.

МОИ УЧИТЕЛЯ

Людмила АНДРОСОВА
Март 2009 – январь 2016

 «Мои Учителя» — так называется книга Зинаиды Григорьевны Фосдик. В основе этой книги лежат ее дневниковые записи, уникальные живые записи ее каждодневной работы и общения с Учителями – Еленой Ивановной и Николаем Константиновичем Рерихами. И вот эту свою небольшую статью я тоже назвала «Мои Учителя» и посвятила ее памяти Зинаиды Григорьевны Фосдик. Статья эта – о людях, что вели и поддерживали меня на путях моей жизни, о людях, которые верили в меня, доверяли мне, возлагали на меня свои надежды. Сумела ли я оправдать их доверие, сумела ли я претворить в жизнь то, что мне было дано, — задаю я себе этот вопрос.

И сегодня здесь, в далекой от родины Канаде, на берегах Тихого океана я задаю себе тот же самый вопрос…

Памяти Зинаиды Григорьевны ФОСДИК,
верного Друга и Соратника семьи Рерихов
ПОСВЯЩАЮ

Передо мной письма Зинаиды Григорьевны Фосдик. «Дорогая другиня дальняя…», — обращается она ко мне и заканчивает словами «В духе с Вами». Заканчивает совсем так, как Елена Ивановна Рерих заканчивала свои к ней письма. И я чувствую, ощущаю преемственность — вот Елена Ивановна пишет Зинаиде Григорьевне, а вот она — мне, а в моем лице — всем труженикам горячо любимой ею Сибири и Алтаю, и гордость за сопричастность к тому сокровенному, что стало делом жизни Зинаиды Григорьевны. Пронести и передать эстафету — как полную чашу. Донести нерасплесканной. «Я и мои сотрудники твердо считаем нашу работу с Вами продолжением духовной связи во имя будущего», — пишет она мне в 1979 г. «Обнимаю Вас и крепко целую, идите, как всегда, путем Света», — так прозвучало для меня в мае 1981 г. ее напутственное слово.

Зинаида Григорьевна Фосдик.
Музей Николая Рериха в Нью-Йорке, 1978 г.

Впервые я встретилась с Зинаидой Григорьевной в октябре 1974 г.— в год столетия со дня рождения Н.К. Рериха. Это была группа сибиряков, как и я приехавших на празднование 100-летнего юбилея.

Москва… Встреча в номере ее гостиницы. Зинаида Григорьевна просит рассказать о Сибири, о любимом ею Алтае. Женя Маточкин только что вернулся с юбилейного восхождения на пик Рериха (август 1974 г.), он рассказывает об этом восхождении — как жадно ловит Зинаида Григорьевна каждое слово.

Ловлю и я. Ее слова звучат для меня величайшим откровением. Тогда впервые я услышала об Учителях, о тесном общении Елены Ивановны Рерих с ними, о теперь хорошо известных подробностях ее повседневной жизни. Она говорит о великом значении Знамени Мира, поднятого Н.К. Рерихом над планетой, и просит Знамя это держать высоко. Зинаида Григорьевна советует еще раз побывать на Белухе. “Белуха — говорит она, — не просто гора, не просто вершина”. Она советует нарисовать символы Знамени Мира прямо на камнях, на самой вершине Рериха и на подступах к ней. Зинаида Григорьевна говорит о постоянном устремлении, о возможности нашей быть причастными к новому строительству… Дух захватывает от ее слов.

 Встреча с сибиряками — 1984 год. Сидят слева направо: Н.Д. Спирина, Л.А. Андросова, С.Н. Рерих, К.А. Молчанова, А.А. Шпунт. Во втором ряду слева направо стоят: третья Маргарита Валл, Инга Шевелева, Е.П. Маточкин, Д.Н. Попов.

Что могу сделать я? Я смотрю на людей, что рядом со мной. Вот Наталья Дмитриевна Спирина — у нее есть книги Учения, Женя Маточкин — мой постоянный спутник в альпинистских восхождениях на Алтае. Вернувшись только что с Алтая, где принимал участие в съемках фильма о Рерихе, он просто весь горит желанием провести силами сибирских ученых первую в нашей стране конференцию Рериховские Чтения. Сколько с ним обсуждено, передумано, сделано, пройдено. Там в Сибири, в Академгородке, у себя дома обсуждаем мы с Женей возможности широкого изучения научного наследия всей семьи Рерихов, обсуждаем пути и возможности, как заинтересовать ученых Сибирского Отделения Академии Наук, ознакомить их с научными работами семьи Рерихов и, в первую очередь, с научными исследованиями созданного Рерихами в Гималаях научно-исследовательского института Урусвати.

Сибирское отделение Академии Наук… И это совсем не случайно, что именно здесь и зародилось Рериховское движение, откуда потом пошло по всей русской земле… Ученые Сибирского отделения академики, доктора наук — философы, историки, лингвисты, медики, физики, да разве можно перечислить всех! А какие имена — академики Лаврентьев, Окладников, Казначеев, Яншин! Это с их непосредственного участия и зародилось Рериховское движение — здесь в Сибири, где, как ни в каком другом месте нашей страны, царит дух вольномыслия и свободы.

Сидят : д.и.н. В.Е.Ларичев, В.Л.Яншин, Дэвика Рани Рерих. Москва, 1984 г

И совсем не случайно также, что именно в это время я работаю в аппарате Президиума Сибирского Отделения Академии Наук его ученым секретарем (1969-1984 гг.). Арнольд Константинович Романов, тогда заместитель главного ученого секретаря, наверное, и сам недоумевал, почему он приглашает меня, молодого и никому неизвестного тогда научного сотрудника, только что защитившего кандидатскую диссертацию, на эту высокую должность. Недоумевала и я.

Что отличало меня – та энергия, что била через край. Это проявлялось даже в том, что я не ходила, а бегала, не бегала – летала. Я и не догадывалась об этом, не замечала, это было так естественно. Мои коллеги по аппарату, много старше меня, относились ко мне с глубокой доброжелательностью. Была еще одна причина для этого – почти каждую весну водила я их в горы на Тянь-Шань, где в высокогорных долинах горят на снегу тюльпаны. Здесь зарождалась наша дружба, здесь открывались и зажигались наши сердца. И это мне очень помогало в работе.

И сейчас я понимаю, что судьба определила мне быть здесь, поставила меня быть пусть небольшим, но очень важным звеном в бюрократической машине аппарата Президиума, тем звеном, без которого ей трудно было бы двигаться в желаемом направлении. По праву занимаемой мной должности я могла не только обсуждать организационные вопросы со своими коллегами, но и непосредственно помогать их решению на уровне директоров институтов Сибирского Отделения и его Президента. И я знаю по себе, сколько сил, энергии и знаний требовалось, чтобы убедить своих и особенно московских коллег в необходимости активного содействия в проведении Рериховских конференций, конференций, не имеющих до того аналогов, и проведения их на всесоюзном уровне!

Алтай… Легендарная Белуха, Беловодье, пик Рериха рядом с Белухой. Зинаида Григорьевна рассказывает о своем пребывании на Алтае вместе с Рерихами в 1926 году. Ее огромные глаза зажигаются светом, который проникает в душу, и чувствуется как дорог ей Алтай, как дороги все воспоминания, связанные с ее пребыванием там.

Западная вершина Белухи ( слева). Вид с с Ак-Кема

Алтай… Мною пройдено множество горных массивов, совершено много горных восхождений высшей категории сложности — Кавказ, Тянь-Шань, Памир. Всего лишь несколько месяцев назад (июль — август 1974 г.) я побывала на Памире — здесь, на Крыше Мира я стояла на покоренной нами вершине, на высоте 6075 м, немея от восторга, гордая и счастливая тем, что удалось свершить своими собственными руками и ногами. Наш поход был заявлен на первенство Москвы, и мы получили серебряные медали (руководитель — мастер спорта Алексей Харченко).

И вот сейчас Зинаида Григорьевна рассказывает об Алтае, а передо мной встают картины только что пройденного маршрута, и охватывает то чувство полета, которое я испытала на своем шеститысячнике. Я до сих пор ощущаю на себе розовое сияние закатного солнца — того самого, что окутало нас на огромном плато на высоте 5500 м — месте нашего промежуточного лагеря. В этих лучах солнца все вокруг было пронизано глубоким розовым светом. Изумленная, я смотрю на свои руки, на лица ребят, на ослепительный снег горных вершин — все сияло, все излучало розовый свет — он, казалось, шел изнутри нас самих.

Такое сияние я видела и раньше, оно окаймляло далекие горные вершины и уводило взгляд за горизонт. Но теперь мы находились в этом самом сиянии, внутри него, и все, куда бы ни падал взгляд, было пронизано им… Сняв рюкзак, я медленно-медленно отхожу от группы и с чувством глубокого благоговения опускаюсь на колени в немой молитве… А позднее, уже по возвращении из похода я увидела репродукцию картины Н. К. Рериха “И мы не боимся” — и там в таком знакомом мне розовом свете купались горные вершины, высокогорное снежное плато, отшельник, разговаривающий с медведем… И сейчас, когда Зинаида Григорьевна рассказывает об Алтае, я все еще ощущаю этот свет каждой клеточкой своего тела. И твердая уверенность — я пойду на Алтай, я взойду на пик Рериха, я взойду на саму Белуху.

Н.К.Рерих “И мы не боимся”

И все так и случилось. Через несколько месяцев весной 1975 года мой друг Евгений Великанов, сильный и бесстрашный, собирает спортивную группу на Алтай, чтобы совершить горнолыжный поход по самому сердцу Алтая к массиву Белухи. У Жени большой опыт — два года назад он возглавил группу участников первого зимнего восхождения на Белуху. Именно тогда на пик Рериха ребята вознесли чеканный портрет Н.К. и оставили сшитое полотнище Знамени Мира. Он соглашается взять меня, и я несказанно рада и счастлива.

Вершины Рерихов на Алтае – Корона Рерихов.

Слева направо: Вершина Урусвати (с нее спускается ледник), вершина Юрия Рериха, далее треугольной формы пик Рериха (Н.К), еще правее вершина Святослава Рериха.

Между вершиной Урусвати и пиком Юрия Рериха перевал Урусвати, Перевал Рериха – чуть правее пика Рериха.

Фото Владимира Волкова, 1988 год. Вид с перевала “Дружба”

Нас четверо, и мы все работаем в Сибирском Отделении Академии Наук. Мы посвящаем наше восхождение 30-летию Победы советского народа. Знаменателен тот факт, что в мощном массиве Белухи почти плечом к плечу стоят пики, один из которых носит название Разоружения, а другой — пик Рериха. Нашим маршрутом предусматривалось восхождение на пик Разоружения и пик Рериха, а также первопрохождение нового перевала, ведущего к пику Рериха, — этим перевалом открывается новый доселе неизвестный путь на пик Рериха с западной стороны.

Для меня этот поход стал новой ступенью, на которой рождались смелость и мужество. Я видела, как куется мужество, как рождается выносливость и бесстрашие. Я воочию убедилась, что мужество и бесстрашие воспитуемо — если считаешь, что ты их не имеешь, не падай духом — ты можешь ими овладеть. Я увидела и поняла, как велик и мощен человек, как многое он может, какие могучие силы рождаются в экстремальных ситуациях.

Мы планировали однодневный радиальный выход на пик Разоружения и потому взяли с собой только самое необходимое на один световой день, оставив на леднике у подножия пика палатку, в которой провели ночь, и теплые вещи.

Вот как записано это у меня в дневнике в марте 1975 г.:

«Выходим рано на рассвете. Один маленький рюкзак на всех. С продуктами на сегодняшний день. Одеваем кошки. Выходим. Навстречу солнцу, которое вот-вот выйдет из-за горной гряды, куда идет наш путь вверх. Оглянешься назад и перед тобой
раскинется панорама, от которой становится тепло на душе. Милая сердцу картина. Спускающиеся из цирков ледники-дороги. Эти ледники-дороги навсегда уже стали для нас символом веры в непоколебимость и неуклонность движения. В них – наши восхождения, к ним – наши возвращения.

Ледники – дороги. Фото О. Фомичева

И уже через несколько часов подъема сталкиваемся с почти 200-метровой ледовой стенкой перевала — это было для нас неожиданно. Уже смеркалось, когда мы вышли на перевал. Но времени на спуск уже не было — это заставило нас спуститься на веревке в ледниковую трещину, где можно было только стоять прижавшись друг к другу. И так мы и простояли — в 30-ти градусный мороз в течение 12 часов.

Морозный рассвет. Вверх по веревке из трещины. Тихо – тихо. Прозрачный синий воздух. Ясно. Чуть поднимаемся к туру. Выходим на перевал. Уже предвестники солнца рдеющие невесомые розовые облачка на востоке. И Белуха. Прямо перед тобой, ты на уровне ее вершин, гордо вознесшихся к небу.

Белуха уже в облаках. Идем вверх к гребню. К пику Разоружения. Каменная не очень крутая осыпь. И постепенно поднимаешься над всем Алтаем. И удивительно – шаг шагнешь, все меняется. Взглянешь – открывается новый вид. Яркое солнце. Заглянешь за гребень – и видишь новые цирки, отливающие синевой ледники, сверкающий снег. И ты. И солнце. И ветер.

На гребне сильный ветер.. И снова вверх, теперь уже все вместе со страховкой.
Наконец-то! Пик Разоружения! 3772 м.
Белуха напротив протянула две иглы к небу, тянется гордая, сверкает своей белизной, светит нам. Неприступная северная сторона, двухкилометровая стенка перед глазами. И все кругом горит цветами разными, разукрасилось, голубые и фиолетовые дали.. Словно ты поднялся на крыльях и кто-то держит.

Людмила Андросова на пике Разоружения
Фото Николая Плетнева 1976 г.

Теперь вниз, но снова этим путем – по ледовой стенке после бессонной ночи?!… – мы просто не решились, и идем по гребню пика Разоружения в поисках менее опасного спуска. Однако поиски оказались тщетными. Этот гребень местами был столь узок, что можно было с трудом поставить одну ступню, а по обеим его сторонам – пропасти. На одном из таких участков я сорвалась, неловко зацепившись кошками одна за другую. Но страховка (Женя страховал через ледоруб) выдержала, хотя ледоруб вскоре на наших глазах буквально разломился пополам. И неожиданно гребень, по которому мы надеялись спуститься, оборвался стеной. И вот мы стоим, оторопев, перед отвесной стеной, и тогда Женя сказал: “Ребята, соберите мужество, пойдем назад”.

И только в середине дня подошли к месту, откуда поднимались с рассветом на пик — к перевалу, месту нашей холодной ночевки. И Женя принимает решение спускаться по нашим же ступеням в наиболее опасной центральной части ледовой стены. Он идет последним, снимая веревку с крючьев. Усталость есть, но она не чувствуется — нужно дойти; страха нет, потому что все страшно и все опасно. Дойти, дойти, дойти — только одно единственное устремление. В сумерках спускаемся на ледник к оставленной нами палатке. Но снимаем ее и решаем идти на спуск к Ак-Кемскому леднику, где расположена метеостанция, — уже наступает контрольное время.

И только в третьем часу ночи подходим к метеостанции в свете огромных прожекторов, ибо ребята начали поиск, — истек контрольный срок. Позади 40 часов напряженной опасной работы, работы без сна, без отдыха…, без еды, позади холодная ночевка в трещине ледника. Как много, оказывается, можно вынести! И откуда только берутся дотоле неведомые силы! И гордость за себя, за своих друзей.

После кратковременного дневного отдыха идем на перевал к пику Рериха. И снова ледовая стенка, и снова рубка ступеней. Только на этот раз вместо яркого солнца — снежная пурга, а за плечами — тяжеленные рюкзаки и лыжи. Ничего не видно из-за пурги. Жестокий колючий ветер мгновенно покрывает лицо ледяной коркой — то и дело приходится отдирать ее руками. Наконец мы на перевале — перемычке, ведущей к пику Рериха. По праву первопроходцев даем ему имя Победы. Это так символично — через перевал Победы к пику Рериха.

Необычайной силы шторм с колючими ледяными брызгами. Что делать? Либо остаться здесь и переждать шторм, либо собрать все силы и мужество и идти. Решили — идти вперед, навстречу неизвестности. Пройти перевал. Буквально скатываемся по ущелью на запад. И здесь, стоя на многометровой толще снега, на огромной отвесной скале в конце ущелья у поворота на ледник я рисую изображение Знамени Мира той самой красной краской, что Женя Маточкин дал мне перед восхождением. Так был исполнен завет Зинаиды Григорьевны и начертан путеводный знак на пик Рериха».

Подробно о восхождении на пик Разоружения и открытии перевала Рериха:

ПЕРВОПРОХОЖДЕНИЕ И ОТКРЫТИЕ ПЕРЕВАЛА РЕРИХА (Алтай, 1975 г.)

Летом 1975 г., спустя несколько месяцев после нашего зимнего восхождения и открытия перевала Рериха, мы втроем с Женей Маточкиным и Володей Карлинером (это было первое в жизни Володи восхождение, позже он станет классным альпинистом. Володя погиб при выполнении спасательных работ) снова поднялись на пик Рериха. На этот раз мы совершили восхождение по только что открытому и пройденному нами зимой западному пути. Путеводной вехой послужил нам начертанный мною на отвесной скале в сильную пургу знак, символ Знамени Мира, только теперь, летом, эти три красных круга в круге вечности были высоко подняты над мореной, словно невидимая рука вознесла этот рукотворный знак и защитила его от ветров и непогод. Теперь этот знак, хорошо видный издалека с морены, служит ориентиром при подъеме на перевал и пик Рериха с запада, со стороны Кучерлинского озера.

Был яркий солнечный день. Редкая по красоте панорама открылась перед нами. Вокруг — величественные вершины Алтая, мягкие очертания убегающих анфилад синих гор; ледники, сферическими волнами спускающиеся с вершин. Глубокая тишина… Ощущение полета и чувство радости… Двуглавая Белуха так близко, что, кажется, вот сейчас разбежишься, оттолкнешься, раскинешь руки,.. — и ты уже там, на ее вершинах…

Двуглавая Белуха. Фото В. Тельнова 1983 г.

По направлению к Белухе прямо перед нами — белоснежный купол безымянной вершины со спускающимися в обе стороны Катунского хребта снежно-ледовыми склонами. Ее мягкие очертания удивительно напоминают лебедя, раскинувшего свои крылья в полете. Эта безымянная вершина словно звала дальше, к высотам сверкающей на солнце двуглавой Белухи — матери алтайских гор. И Жене Маточкину приходит мысль посвятить эту вершину Елене Ивановне Рерих. “Да, — соглашаюсь я, — это будет достойным памятником Елене Ивановне. ” Как в жизни шли они рядом, Елена Ивановна и Николай Константинович Рерихи, всегда устремленные к новым высотам, она — впереди, ведущая, раскрывая и направляя, так и эта открывшаяся вершина, соединительное звено горной цепи, ведущей от пика Рериха к Белухе, словно протягивает руку-путь и зовет, ведет к сияющим высотам.

Вершина Урусвати (с нее спускается ледник) и пик Рериха (треугольной формы)
Фото В. Тельнова, 1983 г.

 По возвращению с этого алтайского восхождения на пик Рериха мы стали готовить первую в нашей стране всесоюзную конференцию Рериховские Чтения. И потекла необходимая информация, получались новые материалы, новые знакомства. Одно из самых важных — Ренита Андреевна Григорьева, честь и слава земли нашей русской. В 1974 г. вместе с Л.В. Шапошниковой она создает документальный фильм «Николай Рерих», что шествует по всей стране, открывая людям радость познания и узнавания великих соотечественников наших.

Это именно она, Ренита Григорьева вместе с мамой своей, Ниной Поповой, тогда Председателем Комитета советских женщин, положила много сил и энергии, содействуя устроению празднования 100-летия со дня рождения Н.К. Рериха в Большом театре нашей страны. Это на ее квартире в Москве на Комсомольском проспекте собирались все те, кто нес Учение в жизнь. Среди них и Павел Федорович Беликов, и Людмила Васильевна Шапошникова, и Людмила Степановна Митусова, и Валентин Митрофанович Сидоров и Фатей Яковлевич Шипунов и много-много других. Сколько славных имен! И мне выпадала честь принять участие в общих, таких дружелюбных, таких мирных совместных беседах. Передо мной открывались двери нового, дотоле мне неведомого мира. Это было место, где зарождались и обсуждались светоносные идеи. Здесь я находила располагающую мудрую поддержку, которая вдохновляла и окрыляла меня. И там я ощущала дыхание свежего горнего воздуха, и так хотелось «жизнь свою положить за други своя».

Сама идея провести в Сибирскои Отделении Академии Наук (СО АН) всесоюзную конференцию и ознакомить ученых СО АН с творческим наследием семьи Рерихов принадлежит Евгению Маточкину, тогда научному сотруднику Института ядерной физики СО АН. Это он в начале 1974 г. организовал в Новосибирском Академгородке очень небольшую группу, как он сам называл команду, по подготовке всесоюзной конференции. Нас было трое в этой группе – Женя Маточкин, Н.Д. Спирина и я.

Людмила Андросова, Евгений Маточкин и Н.Д. Спирина
Фото Владимира Волкова 1979 г.

Руководителем нашей команды был Павел Федорович Беликов, который опосредованно через Святослава Рериха направлял всю деятельность группы. Бесценны его консультации и поддержка, также как и его уникальный архив, его опыт и знания, которыми он щедро делится.

П.Ф. Беликов, А. Анненко, Е. Маточкин

Душой нашей группы, ее стержнем был Евгений Маточкин. Именно через него Павел Федорович осуществлял свое руководство. Павел Федорович был в курсе всего, что нами намечалось и проводилось, консультировал по всем вопросам, помогал определить состав участников конференции. Именно Павел Федорович снабжал нас (а через нас и ученых СО АН) необходимыми книгами и материалами, будь то книги Учения или научные труды института Урусвати, издаваемые в ежегодниках, так называемый “Журнал Гималайского научно-исследовательского института Урусвати”. Павел Федорович был мудрым и талантливым дирижером большого оркестра, которому можно уподобить Рериховское Движение в нашей стране. С его уходом Рериховское Движение потеряло точку опоры. Мы же, имевшие счастье знать его, быть с ним, работать с ним, – мы осиротели, потеряли Учителя и Друга. Оркестр остался. Дирижера не стало…

Для организации и проведения конференции был создан оргкомитет. Его возглавил академик Алексей Павлович Окладников, директор Института истории, филологии и философии СО АН (позднее Института археологии и этнографии СО РА). Ученым секретарем оргкомитета становится Виталий Епифанович Ларичев, доктор исторических наук. Была разработана программа конференции, определены основные ее участники и тематика их докладов. Не забудем, что это была первая в стране конференция, посвященная творческому наследию семьи Рерихов, еще мало изученному и известному. И сколько недоброжелательности, сколько предубеждения ко всему новому и необычному, сколько инертности надо было преодолеть на этом пути! Но то, что невозможно нигде, возможно стало в Сибири. И ученые Сибирского отделения сделали это! Неслучайно Алексей Павлович Окладников в год столетия со дня его рождения был назван основателем академического рериховедения.

Организаторы и устроители, благодаря усилиям которых были проведены первые в нашей стране Рериховские Чтения (1976 год).

Слева направо: А.Я. Кряжев, Евгений Маточкин, Людмила Андросова, Л.В. Шапошникова; академик А.П. Окладников, председатель оргкомитета конференции;. П.Ф. Беликов; М.И. Качальская, директор картинной галереи; В.Е. Ларичев, ученый секретарь оргкомитета конференции; В.Я. Кашкалда, сотрудник картинной галереи; Н.Д. Спирина.

Ознакомлению ученых Сибирского Отделения СО АН с наследием Рерихов способствовали также тематические лекции Натальи Дмитриевны Спириной, которые проводились ею в Доме Ученых СО АН. Нельзя также не отметить тот большой вклад, что внесли в организацию и проведение конференции сотрудники Новосибирской картинной галереи – ее директор Мария Ивановна Качальская и хранитель картин Рерихов Вера Яковлевна Кашкалда. Именно здесь в картинной галерее проводились Рериховские Чтения. Здесь были подготовлены красочные пригласительные билеты, выпущена программа конференции, проводись экскурсии по залам картин Рерихов.

Я к тому времени уже шесть лет как работала в аппарате Президиума СО АН его ученым секретарем. Сотрудники аппарата Президиума, много старше меня, относились ко мне с чувством глубокой доброжелательности… И, достаточно хорошо представляя “кухню” аппарата Президиума, я могла реально повлиять на ход событий. Это касалось, прежде всего, тех организационных вопросов и возникающих проблем, которые могли быть решены только на уровне аппарата Президиума. И от их своевременного и правильного решения зависели качество и сроки проведения Рериховской конференции, в частности, включение ее в план Всесоюзных конференций, утверждаемый Москвой.

Подробно об организации и проведении первых Рериховских Чтений в 1976 г.

Первая конференция «Рериховские Чтения», 1976 год.

Сразу после конференции я послала Зинаиде Григорьевне сборник материалов, в котором была и ее статья. С этого момента начинается наша активная переписка, которая продолжается вплоть до последних дней ее жизни. И почти в каждом письме – ее страстное желание побывать на родине, побывать на Алтае.

“Мы рады узнать от Вас, что Рериховские Чтения войдут в будущем в программу Академии. Надеюсь, что мне удастся приехать на родину в 1979 г. и присутствовать на будущей конференции”, - пишет она в январе 1977 г. А в мае 1978 г. она прямо обращается с просьбой и благодарностью: “Благодарю Вас за приглашение приехать на ваши Рериховские Чтения в 1979 г. – я сама мечтаю об этом. Если Вы сможете сообщить мне приблизительную дату этих Чтений, я постараюсь распределить здесь мою программу для возможности моего приезда. Ваши Чтения… глубоко интересуют всех сотрудников нашего Музея”.

Судьба же распорядилась так, что уже в октябре этого же 1978 г. я вновь встретилась с Зинаидой Григорьевной – на этот раз в ее доме, теперь уже в Америке, в Нью-Йорке, в Музее Н.К. Рериха. Этой встрече предшествовало два события, оставившие глубокий неизгладимый след во всей моей дальнейшей жизни. Первое из них – это встреча со Святославом Николаевичем Рерихом и второе – Восхождение на Гору Жизни, на новую вершину Алтая, расположенную рядом с пиком Рериха и посвященную Елене Ивановне Рерих в канун столетия со дня ее рождения. Это Жене Маточкину принадлежит выбор вершины и предложение посвятить ее памяти Е.И. Рерих.

Встреча со Святославом Рерихом произошла в Москве осенью 1974 г. в дни празднования столетнего юбилея Николая Константиновича. И начиная с этого момента, Святослав Рерих вошел в мою жизнь и озарил ее своим светом, теплом и любовью.

смотрите

ЖИВЫЕ ЗАПИСИ ВСТРЕЧ СО СВЯТОСЛАВОМ РЕРИХОМ (1974 — 1989 гг). Л.Андросова 

Людмила Андросова и Святослав Рерих

Фото Дэниеля Энтина, директора Музея Рериха в Нью-Йорке

В июне 1978 г. я прилетела в Москву по заданию Президиума Сибирского отделения Академии Наук для помощи в организации обсуждения нашего сотрудничества с институтом Урусвати и с надеждой привезти Святослава Николаевича к нам в Сибирь.

Святослав Николаевич не смог приехать к нам. И, зная о моем предстоящем восхождении на новую вершину Алтая, посвящаемую Елене Ивановне, – Святослав Николаевич просит назвать вершину именем Урусвати. “Да, Урусвати, назовите ее именем Урусвати”. “Помните, - сказал он слова напутствия, – мы будем с вами в этом восхождении.” В тот самый момент я еще не до конца поняла глубокое значение его слов и осознала его только по возвращению.

Людмила Андросова и Святослав Рерих

Справа Кирилл Беликов. Сидит О.В. Румянцева

Немногие знают, какие серьезные попытки предпринимались, чтобы помешать этому восхождению. Глубокой ночью, буквально за несколько часов перед вылетом на Алтай, А.Н. Дмитриев и еще три человека из его группы (о нем и его группе см. статью П.Ф. Беликова «Новосибирская «группа» А.Н. Дмитриева» – том 2, часть 2 книги П.Ф. Беликова «Непрерывное восхождение», Москва 2003 г.) пришли ко мне домой, чтобы сообщить какая печальная участь ждет нас всех, если я поведу группу на вершину. Это был настоящий допрос – кто идет, по какому праву, кто разрешил.

Близко к сердцу принял этот случай Павел Федорович Беликов. Когда в следующем году он прилетел на Рериховские Чтения в Новосибирск, мы долго беседовали с ним, бродя по аллеям академгородка. Он подробно спрашивал обо всех деталях случившегося. Эта встреча с Павлом Федеровичем и беседа с ним оставили глубокий след в моей жизни. Словно выросли крылья новых духовных решений, крылья, которые, я была уверена, поднимут меня окрепшей над всеми препятствиями.

Восхождение на вершину Урусвати состоялось в июле 1978 г. Под руководством мастера спорта Владимира Пивоварова. 7 июля 1978 г. на вершину Урусвати было вознесено Знамя Института Урусвати – белое полотнище с нашитой красной двойной ваджрой – символом Равновесия Вселенной.

Группа восходителей на вершину Урусвати (1978 год)
Слева -руководитель группы мастер спорта Владимир Пивоваров. В руках у Людмилы Андросовой барельеф Н.К. Рериха, оставленный на вершине Рериха.

Вот что записала я в своем дневнике:

« Сегодня мы идем на вершину Урусвати. Спокойный ясный рассвет. Золотятся вершины Белухи. Уже позади казавшийся бесконечным подъем по крутой каменной осыпи в обход ледопада ледника Маркошева. Здесь, у последнего ледопадного взлета, откуда мы берем с собой только самое необходимое, небольшой отдых. Ни единого облачка. Прямо перед нами – стена Белухи, ее две царские вершины. А слева - три дороги, три ледника красивыми волнами ниспадают вниз, к общей дороге, ведущей к блестящей сейчас на солнце узкой ленте аккемских озер. А там дальше, далеко внизу – метеостанция, наш лагерь у подножья Белухи, где оставила я своих детей – Ингу и Данилу, племянника Сережку, где меня ждут…

Еще десять минут на передних зубьях кошек по стене чаши ледопада, – и мы попадаем на полукруглое плато, с которого начинается стремительный взлет двух вершин – одна острая, сплошь из скал – пик Рериха, другая – чуть пониже, округлая, с самого основания покрытая вечным снегом и льдом, – вершина Урусвати. Они стоят в гармоничном сочетании, соединенные спускающимися с них навстречу друг другу узкими гребнями: снежно-ледовым – со стороны Урусвати, скальным – со стороны пика Рериха.

Встречаясь, они слегка взлетают, образуя в месте встречи повышение гребня (названный позднее пиком Юрия Рериха – Л.А.). Гребень этот венчает снежно-ледовую стенку, почти отвесно падающую к нашим сейчас ногам.

Уже выходим на предвершинное плато. “Люда-а!, – кричат мне с соседней связки, – смотри, вокруг солнца корона, видишь? Какой добрый знак, да?” Да-а. Зрелище необыкновенной красоты. Корона горит, искрится цветами радуги.

Вершина Урусвати. Фото И. Мершиной

С предвершинного плато вверх ведет крутая ледяная сфера, Последний взлет. Паша Кормилец первый вступает на вершину и до нас доносится его голос: “Давай!”. Это значит – верхняя страховка готова. Самого Паши не видно, только веревка спускается сверху, оттуда, куда уходит, сливаясь с горизонтом, белоснежный купол вершины. Я беру эту веревку, накидываю на плечи и нагружаю, делая первые шаги в небо. Кошки оставляют красноватый след – это обнажается лед, слегка покрытый тонкой корочкой мягкого снега, И вся эта сфера красна. Еще усилие, одно, последнее и… вершина!

Вершина! Торжественное Безмолвие. Совсем рядом величественно стоит, возвышаясь над всем, Белуха. Отвесной километровой стеной обрывается ее белоснежный склон. Чередой тянутся от нее гребни окружающих вершин. Они словно плывут в мягкой синеве, разделенные спускающимися, плавно огибающими их ледниками. Стекаясь к подножию Белухи, ледники увлекают за собой вершины, а те, словно малые дети Белухи, послушно возвращаются в ее лоно. Так стоит она, подобно сказочной птице, широко раскинув огромные крылья – горные цепи вершин, заботливо и зорко охраняя их.

На вершине Урусвати Фото С. Севрюкова. 1978 г.

Слева Людмила Андросова

Мы стоим на узком вершинном гребне. По ту сторону Катунского хребта горные вершины амфитеатром убегают к горизонту. Ощущение невесомого парения в синих далях и чувство глубокой радости.

На вершине мы разворачиваем знамя института Урусвати – белое полотнище с нашитой красной двойной ваджрой, символом гармонии и равновесия Вселенной. Мы оставляем на вершине репродукцию картины Н.К. Рериха “Держательница мира”, посвященную Елене Ивановне. Это произведение Н.К. Рериха удивительно созвучно величию горной природы Алтая, его космичности и указывает на великую роль и ответственность Женщины – держательницы Мира, Женщины – Матери Мира”.

Фото Л.А. Андросовой 1978 г.

На вершине оставлена написанная мною записка:

“Елене Ивановне Рерих – “другине, спутнице, вдохновительнице” Николая Константиновича Рериха в канун столетия со дня ее рождения мы посвящаем эту вершину и называем ее “Урусвати”, что в переводе означает “свет утренней звезды”. Именем Урусвати назван научно-исследовательский институт, основанный Рерихами в Гималаях как Город Знания. Елена Ивановна была его президентом. Институту принадлежит знак, изображение которого мы здесь оставляем. Существенным вкладом в развитие Института явились научные материалы, собранные в 1926 году на Алтае экспедицией “Алтай – Гималаи”, организованной Рерихами.

Вершина Урусвати вместе с пиком Рериха вливается в единый ансамбль Белухи, о которой Н.К. Рерих писал: “Белуха … является свидетелем прошлого и поручителем будущего”. 7.7.78.”

Вид на Белуху с вершины Урусвати. Фото О. Фомичева

Как одно мгновение прошли полтора часа, что провели мы на вершине Спускаемся там же по месту подъема. Усталые, измученные, но гордые сознанием сделанного, возвращаемся в лагерь. Как, оказывается, просто совершаются самые важные события – мои дети Инга и Данила, племянник Сережка бегут мне навстречу, вот они рядом, и я с ними. Неужто и правда, это я сейчас, живая и невредимая, здесь в лагере, и Урусвати позади, и выполнен долг, и осуществилась мечта? И все идет своим чередом? И хорошо, и просто, и легко. И вместе с тем чувство какой-то грусти, печали… Отчего это?”

Вид на пик Рериха с вершины Урусвати. Фото О. Фомичева

Наш поход был заявлен на первенство Союза среди походов высшей категории сложности, и вскоре мы узнали, что нам присуждено третье место и бронзовые медали. Для нас это было большой радостью, свидетельством не только признания нашего мастерства, наших заслуг, но и признанием выполненного нами гражданского долга, ибо мы знали, что с этого момента на картах Алтая появится новая вершина – Урусвати.

В период с 6 по 11 июля мы трижды поднимались на новую вершину Урусвати. В том числе и с запада со стороны Кучердинского озера. Это было восхождение на вершину Урусвати через новый перевал, который мы по праву первовосходителей назвали также как и вершину – перевал Урусвати.

Перевал Урусвати. Вершина Урусвати (скальная вершина слева от ледника).

Вид с северо-запада. Фотография О.Фомичёва

В тот же день с той же западной стороны мы сделали и радиальное восхождение на пик Рериха. На этот раз ориентиром нам послужила высокая отвесная скала у самого поворота на перевал Рериха, где на самом верху сияло нарисованное мною красной акварелью, хорошо видное издали с морены, изображение Знамени Мира Рериха. Это было в марте 1975 г. во время первопрохождения и открытия нами перевала Рериха. Тогда после спуска с перевала при сильной пурге нарисовала я это изображение, чтобы служило оно вехой на относительно безопасном пути к перевалу и пику Рериха.

Восхождение на вершину Урусвати получило широкий резонанс как в нашей стране, так и за ее пределами.

Татьяна Калугина, журналист, в своей небольшой книге «Пути восхождения» (М. 1978) так описывает встречу со мной: «…На следующий день, после того как мы покинули Горный Алтай и я стала гостьей “Золотой долины” — так поэтично назвали свою гостиницу жители Новосибирского Академгородка, — меня познакомили с участницей восхождения на вершину Урусвати, ученым секретарем Президиума Сибирского Отделения Академии Наук Людмилой Андросовой. В этой маленькой скромной женщине проступали черты истинной “хозяйки горы”, когда она рассказывала мне спокойно и как-то удивительно проникновенно, будто о самых задушевных друзьях, про любимые синие горы. В ее облике я почувствовала ту особую сердечность и внутреннюю крепкость человека, познавшего торжественную красоту и величие гор».

Святослав Николаевич Рерих тепло и сердечно поздравил с восхождением. Его письма ко мне в этот период проникнуты особым теплом и вниманием – они для меня слово Учителя.

В январе 1980г. Святослав Николаевич пишет:

“Дорогая Людмила Александровна, спасибо Вам большое за Ваши добрые слова и мысли, которые я очень ценю. Пусть этот год будет особенно плодотворным и откроет новые пути к прекрасному! Крепко Вас обнимаю. Берегите себя. До новой встречи!

Всегда Ваш. Святослав Рерих”.

Людмила Андросова и Святослав Рерих

Адити Васиштха, ближайший помощник Святослава Рериха, директор основанной им школы имени Ауробиндо Гхош, писала из Индии, что письмо мое к Святославу Рериху с описанием восхождения она читала вслух в школе ученикам. А выдержки из него были написаны на доске. Она сообщила также, что присланные мной фотографии пиков Рериха и Урусвати висят в кабинете Святослава и что там же камень с вершины Урусвати.

Очень дороги были мне слова Павла Федоровича Беликова. В декабре 1978 г. Он писал мне:

“Мы очень рады были получить Ваше письмо о восхождении на вершину Урусвати. Все это одновременно является и восхождениями на определенные этапы своего жизненного пути, этапы, с которых будут шириться и шириться новые дали и просматриваться перспектива Беспредельного. У Вас уже состоялись важнейшие Встречи. Рассматривайте их как передачу Вам эстафеты Великого Служения Свету, преобразующему человеческие сущности и всю нашу Планету. Никогда не бойтесь больших масштабов мышления и действий, но не закрывайте глаза на малейшие подробности, которые окружают Вас. Помните совет Н.К. - искать ближе, а особенно тогда, когда хотите смотреть дальше. Ведь именно самое близкое часто застилает нам далекий горизонт и, еще чаще, самыми близкими возможностями мы пренебрегаем, считая их “маловажными”. И далее в марте 1979 г. он пишет: “Громадное дело Вы сделали, посвятив поход “Урусвати”!”

Дэвика Рани Рерих, П.Ф. Беликов и Людмила Андросова

От имени Правления музея Рериха в Нью-Йорке нас сердечно поздравила Зинаида Григорьевна Фосдик. И встреча с ней в Нью-Йорке, куда я так неожиданно для себя прилетела вместе с небольшой группой сибирских ученых, была незабываемой. Вот как описана эта встреча в моем дневнике в октябре 1978 г. (существует магнитофонная запись встречи – я подарила ее Н.Д. Спириной).

“Время посещения нами Музея совпало с часами, когда он был закрыт для посетителей. Предварительно мы позвонили и нас ждали. “Я счастлива приветствовать вас в этом доме, – такими словами встретила Зинаида Григорьевна нашу небольшую группу, – вы первые вестники Сибири, той Сибири, о которой Николай Константинович говорил как о стране великого будущего всех народов”.

После того, как мы оставили свои автографы в Книге почетных гостей, Зинаида Григорьевна повела нас по залам Музея. Редкие по красоте полотна предстали в тишине дома нашему взору. Еще и раньше мы были знакомы с некоторыми из них по репродукциям, но созерцание красоты подлинников известных всему мир картин перехватывало дыхание. Мы очутились в мире одухотворенных лиц, светоносных гор, высоких устремлений. В центре зала - портрет Елены Ивановны Рерих работы Святослава Рериха. Поразительные духовная и физическая красота этой замечательной русской женщины, словно магнит притягивает взор.

Взволнованно звучит рассказ о сюжетах картин и связанных с ними “великой миссии Женщины – Матери Мира, чья эпоха уже наступила”; о Шамбале – “стране, где люди учатся, мыслят, помогают и направляют и чьей легенде очень соответствует сибирское Беловодье”, о “величайшем единении человека с космосом, во время которого происходят так называемые чудеса – называйте это знанием”, о значении науки, стоящей на пороге открытия “новых космических законов”.

Музей Рериха в Нью-Йорке. 1978 г.

Мила, сотрудница Музея, Людмила Андросова, З.Г. Фосдик

В витрине под стеклом – изданные Музеем труды Елены Ивановны и Николая Константиновича Рерихов. Только что вышла новая книга Н.К. Рериха “Шамбала”. Здесь же труды Елены Ивановны, изданные во Франции, Бельгии, Португалии, Швейцарии, Болгарии. Рядом – советские издания книг Н.К. Рериха, среди которых почетное место занимает тот самый сборник “Рериховские чтения”, который был издан нами в 1976 г.

На отдельном стенде – фотография знамени Мира на фоне Белухи. “Я перевела Ваше последнее письмо о восхождении вашей группы на Урусвати с замечательным посвящением Елене Ивановне Рерих, – обращается Зинаида Григорьевна, – и отправила друзьям в Америке и в другие страны. Какие замечательные люди живут в Сибири! Мы гордимся всеми вашими успехами и достижениями”.

“У нас в Америке, вы, вероятно, и сами успели это заметить, – говорит Зинаида Григорьевна, – мораль упала очень низко, повсюду банкротство, духовное обнищание. Николай Константинович Рерих говорил, что будущее всех народов связано с Россией и еще он сказал очень важную вещь: “Россия поведет все народы”. И этим мы живем в Америке и стремимся к будущему. Судьба определила нам быть здесь. И это очень важно, потому что наш Музей – это звено, именно звено культурное – между вашей страной и Америкой. Я чувствую, что я поставлена, чтобы охранять здесь это звено, я – одна русская между американцами. И мы никогда не забываем то прекрасное и великое, что нам дала Родина, именно в смысле воспитания духа, в смысле устремления к прекрасному, ко всему тому, чем человек жив, именно человек жив не хлебом единым.

Прошу передать от имени всей нашей американской группы, прекрасных людей, которые тоже любят Россию, думают о России, – я с ними беседую о России и мы трудимся здесь, говорим и мечтаем о том будущем, когда не будет разъединения между народами и когда будет Учение духа – называйте его Ленинизмом. Когда Николай Константинович сюда прибыл, он хотел ознакомить Америку с русской культурой. И он это делал очень широко. Его замечательные картины, которые были тогда показаны, указывали на величие старой Руси и возможности новой Руси. У нас есть целый ряд превосходных английских книг, в которых он писал, что есть Россия, значение России для будущего.

В свою очередь я рассказываю о строительстве Музея Рериха на Алтае, о будущей намеченной на следующий год конференции “Рериховские чтения”, посвященной 50-летию института “Урусвати”; мы показываем привезенные в дар музею макет проекта музея Рериха в Новосибирске, выполненный как дипломный проект Еленой Лосевой; дарим фотографии и слайды только что свершенного восхождения на пики Рериха и Урусвати, на западное плато Белухи.

“Трудно даже поверить, сидя здесь, в Америке, – говорит Зинаида Григорьевна, – что могут быть такие мечты. И, право, вы их осуществляете. У вас, на Родине я видела как жадно тянется молодежь ко всему светлому и духовному. Поэтому так радостно видеть вас здесь. Я всегда говорю – поощряйте вашу молодежь приезжать в Америку и говорить о культуре русской, не только приезжайте посмотреть и ознакомиться – все это очень приятно, но и говорить о русской культуре. Мы верим в то, что в скором будущем облегчится сообщение между нашими странами, ваш приезд сюда укрепляет наши мечты и надежды”.

На другой день, оторвавшись от своей группы, я снова в Музее. “Я знала, что Вы придете” – Зинаида Григорьевна. И льется доверительный разговор – о махатме Ленине, о Шамбале. Она подводит меня к одной из небольших работ Николая Рериха, где среди гор – неприступная твердыня: “Это – Шамбала”.

Уже сказаны последние слова взаимных признательности и благодарности. Уже закрыта за мною дверь Музея…

Задерживая последние минуты прощания, я медленно провожу рукой по фронтону здания музея, по изображенному на нем знаку – Знамени Мира. И перед глазами встает зима 1975 г., когда на отвесной скале при сильной пурге нарисовала я подобное изображение на Алтае, отмечая только что впервые пройденный перевал, ведущий к пику Рериха. Я вспоминаю и другой знак – символ Равновесия Вселенной, изображение которого мы оставили в июле на новой вершине Алтая – вершине Урусвати. Этот знак принадлежал Городу Знания – Гималайскому научно-исследовательскому институту, который так и назывался – Урусвати. Я покидаю Музей, унося в своем сердце любовь и глубокое чувство признательности сотрудникам Музея за их самоотверженный труд. Весь просветленный облик Зинаиды Григорьевны, ее слова окутали меня светом любви и умиротворения и почему-то слезы на глазах…

5 декабря 1978 г. Павел Федорович Беликов пишет письмо Зинаиде Григорьевне в котором, в частности, говорит:

«… Рад, что у Вас в Музее работа всё шире развертывается. О подготовке к конференции в Новосибирске Вы уже должны знать, также и об организации Музея на Алтае. Людмила Александровна в большом восторге от посещения Вашего Музея. Она прекрасный и энергичный человек. Прошлый раз я познакомил её со Святославом Николаевичем, на которого она произвела очень хорошее впечатление. Думаю, что публикации о восхождении на вершину «Урусвати» она Вам послала, также и фото этой вершины. К конференции и я готовлюсь, предполагаю выступить там с докладом…» (архив Алексея Анненко).

З.Г. Фосдик предложила мне взять для Музея Рериха на Алтае Знамя Мира, выполненное в Нью-Йорке в 1920-ых годах. Но я не решилась, поскольку опасалась, что на таможне у меня его заберут. Возвратившись домой, я написала ей письмо, в котором поведала ей свое желание и мечту – иметь Знамя Мира не только для Алтайского музея, но и для ученых Сибирского отделения.

Продолжение – МОИ УЧИТЕЛЯ. Людмила Андросова (часть 2)

Людмила Александровна Андросова