Ко Дню учителя

Школу у нас реформируют без конца. Чуть ли не ежегодно меняют программы и учебники, играют с вариантами внешнего оценивания, количеством баллов и количеством лет, которые ребенок должен провести в школе. Но, несмотря на кипучую деятельность профильных учреждений, школа остается сгустком нерешенных проблем.

Как  сравнить  да  посмотреть…

НА двадцать пятом году независимости странно слышать расхожую фразу спецов от минпроса: нашу систему образования по-прежнему отягощает наследие советских времен. Чем же оно отягощает?

Советская школа дала огромные и разнообразные знания, широкую платформу, которая была основой могучей советской науки, техники, взлетов космических кораблей и, не побоюсь смелого предположения, того, что бывшие граждане СССР стали самыми выдающимися компьютерными специалистами и программистами. Готовы были к революции наши преподаватели, которые сумели подготовить будущих компьютерных гениев.

Но буду объективен: сегодня четко осознаю, что можно считать ущербным в советской школе. Готов признаться: кардинальными ее недостатками были два момента, которые автор этих строк, учившийся в стране Советов, расхлебывает по сей день. Советская школа не научила сопоставлять и анализировать (главным образом это касается общественных процессов), принимать самостоятельные решения (ибо их примут за тебя) и привила привычку подчиняться. Был-таки заданный идеологией вектор, с которого свернуть не позволялось.

Многим ли отличается в этом смысле нынешняя школа от советской? Об этом скажу позже. А пока – краткий экскурс в недалекое прошлое.

Школа независимой Украины (казалось бы, «все карты в руки») началась с разрухи. Девяностые вымели из нее лучшие кадры, в том числе массово выбили так необходимых школе мужчин, устремившихся в поисках заработка в другие сферы деятельности.

Образно говоря, если раньше школа держалась на плечах атлантов, то с распада Союза и по сегодняшний день, держится только на хрупких плечах кариатид. Престиж учительской работы, несмотря на заклинания властей по этому поводу, очень далек от советских мерок.

Пополнение все годы шло по остаточному принципу, по формуле Фонвизина: если более ни на что не способен – в учителя. Есть, конечно, и сейчас талантливые специалисты, но они распыляются на репетиторство, а специалисты поскромнее приторговывают цветами и косметикой. Фанаты же учительства, за редчайшим исключением, кажется, уже перевелись. Хотя в советские времена их насчитывалось столько, что это можно было назвать массовым явлением. Поправьте меня, если не так.

Об  особенностях  национальной  памяти

ШКОЛА формирует будущий народ. Как говорили восточные мудрецы, неграмотный не научит читать, а кроту не воспитать орла! Что необходимо категорически сегодняшней школе, так это не бояться быть правдивой, попробовать быть правдивой. Вернемся к вектору советской школы, о котором я упомянул выше. А воз все на том же месте, правда, его развернули поперек старой дороги. Опять в образовании правит бал «вектор», но ныне уже иной, замешанный на жгучем и зачастую показном патриотизме и восхвалении власти.

Спросите у учителей истории и прочих наук гуманитарного цикла: свободны ли они в изложении материала и в оценках происходящего на наших глазах? И вы услышите отрицательный ответ. Не прижился в школах даже когда-то ставший сенсацией учебник истории Ореста Субтельного. А почему? Там была попытка объективной подачи фактов.

Как будут толковать учителя неожиданно неприятный для власти выпад президента Израиля об участии ОУН в уничтожении евреев, о котором уже писала наша газета. Не сомневайтесь – в духе реплики председателя Института национальной памяти Вятровича, который быстренько категорически опроверг слова «агента Кремля»: «К сожалению, президент Израиля в своем выступлении в украинском парламенте повторил советский миф об участие ОУН в Холокосте. Почтение памяти жертв Бабьего Яра было бы более искренним без использования мифов тех, кто стирал память о них».

Что было, то было. Чего не было, того не было. Скрывая правду, мы взращиваем национальную память с провалами в тех местах, где требуется нынешнему режиму.

Туннель  под  Ла-Маншем

А ГДЕ педагогическое новаторство? В былые времена имена Шаталова, Амонашвили, Ильина были настолько известны, что о них знали люди даже очень далекие от сферы образования. Их опыт подхватывался, распространялся, давал результат.

Новаторство дремлет. А ведь бывают смелые и неожиданные решения. Моя внучка недавно писала реферат о туннеле под Ла-Маншем. Поинтересовался, по какому предмету. Оказалось, по литературе. ???.  А внучка объяснила. На уроке шла речь о шекспировской героине, которая в забытьи бродила по Англии и вдруг оказалась во Франции. Каким образом? Кто-то вспомнил о туннеле. Кто-то удивился: а что есть туннель под Ла-Маншем? Внучка вызвалась подготовить реферат о туннеле. Учительница поддержала. Вот вам и межпредметные связи, поддержка инициативы и стремления к познанию. Просто и мудро.

Директива  Шалвы  Амонашвили

УЧИТЕЛЯ заслуживают особого внимания со стороны государства. Нищий в материальном и духовном смысле педагог не воспитает и не научит, как следует.

«Учитель должен быть счастливым», – говорит один из выдающихся педагогов современности Шалва Амонашвили. Только тогда он сможет воплотить образ, который нарисовал новатор: «Учитель должен выбирать себе большие цели, несоразмерные с его усилиями и это потому, что только так сможет он возвысить своих учеников и возвыситься сам. Цели, которые превыше его самого, сделают его оптимистом, ищущим романтиком, и он сможет тогда сотворить невозможное».

30.09.2016

Источник:  Рабочая газета