Каждый день православные христиане исповедуют свою веру во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. С самого начала воцерковления неофиту внушают, что современная церковь имеет историческую преемственность с общиной Иисуса Христа и Древней Церковью. И что все эти бесконечные обряды, запреты и предписания освящены традицией. А иначе не спастись.

Но в новых условиях пандемии мы вдруг слышим удивительные призывы обратиться к примеру древности, когда люди причащались без индивидуальной исповеди, а также без использования какой-либо лжицы.

Например, епископ Пантелеимон, глава Отдела по благотворительности Русской Православной Церкви в интервью порталу «Милосердие» сказал: «Есть документ, который принят на Архиерейском совещании: «Об участии верных в Евхаристии». В этом документе говорится, что Причастие не обязательно может быть связано с исповедью и что священник может благословить людей, которые к нему обращаются, на Причастие без исповеди, если они причащались недавно и на совести у них нет тяжелых грехов. Мы знаем, что такая практика вполне допустима».

У многих читателей тут широко раскрылись глаза: «А что, так можно было?» То есть и раньше прихожане могли свободно подходить к Чаше без еженедельного стояния в очереди к Исповеди и почти механического перечисления своих помыслов, и всякого там раздражения?

Кстати, в указанном документе (одобрен на Архиерейском Совещании РПЦ 2-3 февраля 2015 г.) указаны более строгие  рамки относительно регулярности Исповеди перед Причащением: «В отдельных случаях… духовник может благословить мирянина приобщиться Тела и Крови Христовых несколько раз в течение одной недели… без предварительной исповеди перед каждым причащением». Иными словами, причащаясь по воскресеньям, любой прихожанин просто обязан еженедельно исповедоваться. К сожалению, этот общецерковный документ отнял у духовников власть разрешать причащаться без Исповеди давним прихожанам РПЦ, в жизни которых смертных грехов порой и быть не может (не будем их путать с погрешностями, в которых христиане приносят Богу покаяние на вечернем правиле).

Но к чему тогда могут апеллировать сегодня священнослужители, призывая причащаться без исповеди на протяжении, например, месяца? Правильно, к практике Древней Церкви, когда Исповедь совершалась в случае совершения тяжких грехов, таких как убийство, изнасилование или отречение от Христа.

Второй важный для нас пример – это призыв Святейшего Патриарха Кирилла к прихожанам воздержаться от посещения храмов: «Я бы никогда этого не сказал, если бы не удивительный, святой пример преподобной Марии Египетской… Пример Марии Египетской свидетельствует о том, что и без посещения храма можно спастись».

Здесь мы снова видим обращение к весьма древней монашеской традиции – уходить в пустыню из монастыря на долгое время. Там не было пресвитеров, поэтому причащались такие монахи весьма редко.

Прихожане снова удивляются: почему же в последние годы возрождения церковной жизни нам твердо внушали, что посещение храма обязательно по всем великим праздникам и воскресеньям, а иначе грех великий? А теперь открывается, что «без посещения храма можно спастись».

Одни прихожане впали в смущение от таких нововведений. А другим, напротив, происходящее помогло понять, что исторически существовали самые различные традиции, а то, к чему мы привыкли в последние 30 лет может быть противоположностью древним  обычаям.

Чтобы проиллюстрировать этот тезис конкретными примерами, давайте обратимся к ситуации, в которой оказалась Церковь Христова в 313 г., то есть в момент окончания гонений от язычников. Полагаю, что в этот момент церковные общины состояли из христиан, исключительно сознательных и верных Христу. Попробуем нарисовать как бы икону Церкви того периода, одновременно сравнивая ее с тем образом церковной жизни, который наблюдаем в настоящее время.

 Итак, в 313 г. н.э. главные догматы христианства еще не были выражены в точных формулировках, закрепленных церковным авторитетом. Еще не существовало общего символа веры, и богословы пользовались разными терминологиями. Почти у всех ранних отцов можно было найти следы субординатизма, то есть учения, согласно которому Сын-Логос и Дух Святой происходят от Бога-Отца и подчинены Ему.

Не был еще сформулирован принцип «согласия отцов» (consensus patrum). Святые отцы использовали достижения современных исследователей природы, не догматизируя подобные размышления при толковании Писаний. Они не боялись спорить, дополнять и исправлять друг друга, а также признавать свои ошибки и «болезни» всего церковного организма: «Ты спрашиваешь, как дела в Церкви? Отвечаю: как с моим телом — всё болит, и никакой надежды на исцеление», — писал в IV веке свт. Василий Великий.

Подготовка к принятию Крещения (устное наставление в вере, а также практические дела веры) продолжалась 2-3 года. Оглашение проходили даже дети.

Многие христиане вообще не принимали Крещение, а откладывали его до смерти как император Константин, стремясь войти в Вечность сразу после очищения в святой воде Крещения.

Фактически отсутствовал феномен паломничества к святым местам, а видя его зарождение, такие святые отцы, как Григорий Нисский, называли его «душевредным».

Мощи не выставлялись для поклонения (мучеников хоронили в землю). Не существовал обычай разделения мощей на частицы. Римские папы дольше всех остальных епископов противились стремлению открывать гробницы апостолов, обрести их мощи и начать их распространение. Похоже, никакие римские мощи не были обретены до 537 г.

В храмах почти не было икон. Не существовало икон на деревянной основе (например, Владимирская икона датируется XII в.). Еще не возникло предание о Нерукотворном Образе Спасителя. В Испании Эльвирский Собор около 300 г. принял иконоборческое 36-е правило: «Принято, чтобы живописи в церквах не было, и чтобы не служило предметом почитания и обожания то, что изображается на стенах».

Облачения у священников были белого цвета на любом богослужении. 

Духовенство вообще не использовало головные уборы во время богослужения.

Различались формы христианского богослужения: городского и монашеского. Песненная вечерня с обилием мелодического пения, антифонным исполнением псалмов, торжественным входом священнослужителей составляла принадлежность кафедрального богослужения. Иной вид вечернего богослужения (правило псалмопения) возник в IV в. в египетских и палестинских монастырях. Этот чин имел в своей основе чтение псалмов. 

Монахи подвизались в пустынях или в обителях вне городов. 

Монашествующие не принимали священный сан пресвитера и епископа. 

Одежда монаха – это лохмотья, а не дорогая и красивая ряса.

Опытный игумен-авва в пустыне принимал у монахов не Исповедь, а лишь откровение помыслов.

Епископ во время богослужения носил фелонь, но не саккос.

Многие епископы были женаты.

Пост в воскресенье был запрещен (а в некоторых местностях и в субботу).

Не было многодневных постов (Апостольского, Успенского и Рождественского). Пост перед Пасхой в регионах империи соблюдали по-разному. Отличалась длительность поста перед Пасхой (от 2-3 дней в III в. до 40 дней в IV в.) и его строгость. По всей видимости, этот предпасхальный пост был одним из элементов интенсивной подготовки к Крещению неофитов, а уже крещеные христиане (верные) постились с ними из солидарности.

Пост заключался в полном отказе от пищи до 15.00, а позже дозволялось вкушение любых продуктов. Лишь позже возник пост, определяемый родом пищи (отказ от вкушения мяса, или дозволение вкушения рыбы, яиц и птицы).

Не было культа Божией Матери и обилия праздников (не совершались празднования в честь Успения, Рождества Богородицы и Введения во храм, а также в честь Её чтимых икон, которые еще не были тогда созданы). 

Литургия совершалась только по воскресеньям или раз в году в день памяти мученика. 

Чин литургии был очень прост. Не совершались антифоны, не исполнялся Символ веры и гимн «Единородный Сыне». Не произносились молитвы и песнопения, посвященные святым и Богородице.

Причащались на литургии все верные, кто не состоял под епитимией.

Причащение проводилось без лжицы, прямо из Чаши. 

Причастие миряне брали домой и там сами себя причащали в будние дни: «все монахи, живущие в пустынях, где нет иерея, хранят причастие в доме и сами себя причащают. А в Александрии и в Египте и каждый крещеный имеет у себя причастие в доме и сам себя причащает, когда захочет» (Василий Великий. Письмо к Кесарии 89-е).

Крестное знамение христиане совершали большим пальцем правой руки, начертывая крест у себя на лбу. Еще в III веке священномученик Ипполит Римский писал: «Всегда старайся смиренно осенять свой лоб крестным знамением». Об употреблении одного перста в крестном знамении говорят святитель Епифаний Кипрский, блаженный Иероним Стридонский, блаженный Феодорит Киррский, святитель Григорий Двоеслов, преподобный Иоанн Мосх и в первой четверти VIII века преподобный Андрей Критский.

Чина Венчания не существовало. Христиане, оформляющие брак по гражданским законам Римской империи, должны были «вступать в союз с согласия епископа, чтобы брак был о Господе, а не по похоти» (Игнатий Богоносец. Послание к Поликарпу Смирнскому, 5). Браки, не объявленные церковной общине, по свидетельству Тертуллиана, приравнивались в Церкви к блуду и прелюбодеянию (Tertull. Ad uxor. II 9).

На Западе свадебные венцы осуждали как языческий обычай.

Свои прегрешения христиане исповедовали Богу келейно в молитве.

Исповедь была допустима после Крещения один раз в жизни в случае смертных грехов.

Библия еще не наполнилась ошибками переписчиков (например, про пост).

Ещё не была изобретена трехъязычная ересь. Христиане молились на понятном для себя языке, читали Писания и понимали прочитанное на латыни, греческом или сирийском языке. Миссионеры возвещали Благую весть также на языке слушателей. 

Церковь не преследовала инакомыслящих (не сжигала еретиков).

Клирикам было запрещено отпускать длинные волосы.

Мужчины из числа мирян также имели короткую стрижку.

Не было учения о семи таинствах, и вообще их число не было определено.

В Иерусалиме получение Благодатного огня не имело характера чуда. В храме Воскресения Христова в Иерусалиме зажигались все лампады и свечи, отчего получался «большой свет». «А огонь, – замечает паломница Эгерия, – не приносится извне, но подается из внутренности пещеры, где денно и нощно горит неугасаемая лампада, т.е. внутри пещеры».

Надеюсь, этот перечень позволил читателю крупными мазками нарисовать в своем воображении раннюю Церковь около 313 г. н.э.

Что такой «образ» Церкви может сказать нам, живущим в XXI веке? Предвидя возражения противников реформ, сразу признаюсь, что вернуться в то время Русской Церкви невозможно. Цель нашего анализа иная: понять, что существующие церковные обычаи не упали с Неба, они складывались исторически и очень изменили церковную жизнь в мельчайших аспектах. Надеюсь, подобное понимание поможет современным христианам меньше тревожиться, а также с рассудительностью направляя свои стопы по тропинкам духовной жизни, совмещая единство и разнообразие.

Источник:  usatov-alexandr.livejournal.com