Ессентуки. Фонтан напротив Театр-Парка

21.05.2014 г.

В настоящее время мне полных 54 года, идет 55-й. Когда и как началось в моей жизни то, что, как я потом осознал, называется духовным пробуждением? Трудно сказать.

Может быть, этим судьбоносным рубежом мне следует считать тот летний вечер (лет 25 назад), когда ко мне домой зашел мой хороший и сердечный товарищ Юра Рудаков – он тогда уже жил в каком-то поселке под Пятигорском, а я по-прежнему в Ессентуках, и потому теперь мы виделись очень редко. Он пришел и сказал: «Ты знаешь, я только что из Тбилиси – ездил по своим делам. И – кое-что привез тебе».  «Мне? – удивился я. – Интересно!».  «А вот посмотри, – и он достал из сумки два тома в темно-красных обложках с надписью «Мозаика Агни-Йоги». – Эти книги я там купил. Просто шел по улице, увидел лоток с книгами, подошел, стал смотреть, потом увидел эти два тома и подумал: «Наверное, эти книги нужны сейчас Диме» – подумал так и купил их для тебя». Я смущенно и сердечно поблагодарил его, хотя о каких-то покупках книг для себя никогда его не просил и еще твердо не знал, действительно ли эти тома окажутся для меня важными и интересными. И вот, когда он ушел, я, взгромоздившись на диван, стал внимательно знакомиться с содержанием этого неожиданного подарка. То, что я больше всего желал там найти – а в то время я уже второй год был страстно увлечен собиранием разного рода сведений о т.н. «летающих тарелках» (НЛО) – к моему тогдашнему сожалению, я не нашел. Но почувствовал, что страницы новых книг каким-то странным образом околдовали и притянули меня к себе, и не желают отпускать. Я читал их то тут то там, и, почти не понимая, уже понимал очень многое, а понимая, чувствовал, что… – ровным счетом ничего не понимаю и не знаю! По сравнению с узкой «тарелочной» тематикой, это было нечто, охватывающее глубинно и крайне широко всю Жизнь – не только земную, но и окружающего духовного Космоса, и интуитивно я чувствовал это. Но, с другой стороны, все было словно в густом тумане – незнакомо и непривычно, неуловимо и непонятно. Так, пытаясь разгадать эту Тайну, я промучился несколько вечеров, но так и не смог приблизиться к ней хотя бы еще на один шаг…

Надо сказать, о Рерихах и Агни Йоге я еще до этого впервые услышал от своего знакомого, с которым одно время отдыхал в санатории под Москвой. Он не был из тех, кто именует себя «духовно-ищущим», т.е. много читает всякого рода оккультной литературы и много спорит по этим вопросам с другими – он просто понемногу интересовался всем интересным и необычным на свете. Сам он об этом узнал случайно – просто как-то раз от нечего делать прочел в журнале небольшую заметку о Рерихах и Шамбале. Вот он и рассказал мне однажды – когда мы, удобно расположившись после завтрака в своем номере, перед принятием лечебных процедур коротали время за разговорами об НЛО и прочей «чертовщине» – что где-то в Индии (а, может быть, и не в Индии, а в Тибете), существует (а, может быть, и не существует, а так – одни только легенды) такая тайная страна – Шамбала, где и живут эти самые инопланетяне, которые летают на НЛО. И что еще там побывал художник Николай Рерих, который сам видел этих инопланетян. Вот приблизительно так он мне об этом и рассказал.

… Но может быть, это пробуждение духовных интересов произошло еще раньше, уже не в 30, а в 20 лет, когда, будучи студентом сугубо технического вуза, я почувствовал, что «задыхаюсь» от бездушной механистичности всех тех инженерных наук (математики, механики, электротехники и электроники, и прочих), которые мне там приходилось досконально изучать, и, в конце концов, по этой причине оставил учебу, хотя до диплома оставалось уже совсем немного? Может быть. К тому же, редко кто из студентов таких вузов тогда (во времена брежневского «застоя» с его внешне официозной, но уже загнивающей изнутри партноменклатурой), да и теперь тоже, относится к философии (тем более, что тогда это была строго марксистко-ленинская философия) как к серьезному предмету – обычно на таких лекциях студенты лишь отсыпаются «после вчерашнего». Но я оказался иным – на лекциях по философии я всегда садился чуть ли не на первый ряд. И – жадно записывал все, что в порыве вдохновенной философской импровизации стремительно выдавал в неблагодарную аудиторию наш доктор философских наук по фамилии (как сейчас помню) Стрижаков. (А затем на койке в общежитии еще и тщательно штудировал эти конспекты). И можно ли представить студента, который на летних каникулах, загорая где-нибудь на пляже, читал бы при этом … –  что бы Вы думали? Правильно: марксистко-ленинскую философию! Но именно таким студентом был тогда я.

И вот к чему я пришел в результате этих занятий и раздумий. Я понял, что данная философия – весьма стройная и строгая научная мировоззренческая система, а также что в ней очень много хорошего и поистине благородного, но…  Но одно обстоятельство, увы, перечеркивало все – это смерть. Да, именно смерть все сводила на нет. Смерть навсегда. Ради чего жить человеку, если он смертен и с этим никто и никогда не сможет ничего поделать? Этот вывод стал для меня ужасом, и жизнь с тех пор потеряла всякий смысл.

Было намерение покончить с собой, но на это, если честно сказать, не хватило мужества. К тому же, когда это решение уже почти созрело, вдруг явились мысли, что ведь живет же человечество вот уже многие и многие тысячи лет, и – ничего! То есть не я один такой умный, что догадался об ужасе смерти. А раз так, раз никто особо не протестует против смерти, то тут, наверное, скрыта какая-то Тайна. Тайна,  которую я пока не знаю, и которая, если ее узнать, снимет все противоречия и вновь сделает жизнь полной великого Смысла и Красоты. Но в чем эта Тайна? Усилиями собственного ума я, как ни старался, так и не смог для себя раскрыть ее. В результате прошло десять нудных, пустых, бесцветных лет, прежде чем она ярким лучом внезапного Света блеснула вдруг для моего сознания. А все произошло просто: пришли 80-е, а затем и 90-е, когда пала советская цензура и мировая духовно-философская литература стала доступной в нашей стране. И вот однажды  в киоске «Союзпечати» я купил какой-то скромный не то журнальчик, не то газету (кажется, «Твое здоровье», или что-то в этом роде), где, помимо прочего, оказались главы из «Книги духов» Аллана Кардека – «короля» и главного идеолога спиритизма. Придя домой, я стал читать эти главы, и буквально среди первых же страниц прочел там о древнейшей доктрине «переселения душ». Боже! Как я раньше не додумался до этого – ведь это же так просто!  И одновременно – так мудро. И я понял, что отныне главная загадка жизни решена для меня.

После этого я вновь вспомнил о двух красных томах «Мозаики Агни Йоги», вновь попытался их прочесть, но вновь потерпел неудачу – «гранит» этого Учения, увы, снова оказался мне не по зубам.

Прошло еще полгода. Я уже кое-что знал и о Рерихах, и об Учении, но знания эти все еще носили весьма обрывочный, фрагментарный характер и никак не укладывались в моей голове в какую-то, ясную и понятную, единую стройную систему. И вот настало время следующего Озарения, и им оказались знаменитые «Основы миропонимания Новой Эпохи» А.И. Клизовского. Это был 1991-й год. Книги Учения тогда еще только начали активно издаваться, и достать их было все еще непросто. Доступнее всего было выписать их по почте из какого-либо издательства.  В то время у себя на работе я имел возможность регулярно просматривать множество газет и журналов. Поэтому как только я обнаружил в газете «Книжное обозрение»  объявление, что некий «бизнесмен», видимо, оптом скупив книги в издательстве, и в их числе – трехтомник «Основ» Клизовского, предлагает (за несколько повышенную цену) любезно прислать их всем желающим, я тут же оформил заказ и с нетерпением стал ожидать прибытия заветной бандероли. Через пару недель она пришла, и когда я, наконец, прочел «запоем» эти книги, весь туман в моей голове разом рассеялся, и я понял, что я нашел то, что всю свою жизнь бессознательно искал – Истину о смысле и перспективе человеческой жизни. Вот с тех пор я и стал, собственно, рериховцем.

Но это было только начало…

Дмитрий Ничипурович.

***

“ГАЙДАР – 81″

Размышления о стройотрядовском коммунистическом движении

(из блокнота студкора)

Я – боец коммунистического ССО имени А. Гайдара этого (1981) года. Еще я слушатель отделения журналистики ФОП (факультета общественных профессий). И вот сейчас передо мной стоит задача: рассказать вам об отряде.  Если я буду писать примерно так: «Продолжая славные традиции бойцов-гайдаровцев, самоотверженно трудясь на одной из важнейших строек области…» – чувствую, толку от этого не будет. А мне важно, очень важно, чтобы уже следующим стройотрядовским летом наш институт выставил не один «Гайдар», а два, три, или может даже больше коммунистических ССО.

Я занимаюсь пропагандой и агитацией. Не собираюсь этого скрывать. Но агитация моя честная, неприукрашенная, правдивая… – это самая сильная агитация! Она адресована тем, кого интересует, что за психология у этих странных студентов, которые и сами-то живут не ахти как и которые согласились, более того – сами изъявили желание два жарких летних месяца подряд, работать на нелегких строительных работах с утра до темноты, часто даже без выходных, а потом взять и все заработанные деньги отдать просто так… – не кому попало, конечно, но на хорошее дело, разумеется?

Прежде всего: с какой идеей лично я, например, пришел в этот отряд? Чего я хочу? Сверкать по улицам и по коридорам института своей голубой гайдаровской рубашкой: мол, знайте все, какой я бескорыстный! Или, может, мне нужна стипендия при не особенно хороших оценках в зачетке?…

Да, я, конечно, с гордостью буду носить свою голубую рубашку с красивой эмблемой коммунистического стройотряда. Но я не буду надевать ее каждый день и куда попало. Да, мне дали стипендию, а у меня в сессию три тройки. Но если я и просил дать стипендию, то ни в малейшей степени не спекулировал при этом именем отряда.

И, наконец, если нас наградят путевками на Черное море, – думал я, – так это будет просто здорово! А если нет – я ни на кого не обижусь. Потому что мы своим отрядом не делаем государству одолжений. Мы делаем доброе дело – и все. Наш отряд – это, прежде всего, наша инициатива, а уже потом обязанность. Нам никто ничего не должен.

В этом все гайдаровцы едины, как монолит. Мы живем именно сознанием того, что то, что мы делаем – очень важное, нужное и большое доброе дело. И нам этого достаточно. Чтобы без отвращения. А наоборот – часто с легким, веселым настроением переодеваться каждый день в грязную, грубую робу, брать ломы, лопаты, отбойные молотки, и то под палящим солнцем, то под грохот и визг станков делать то, что нужно заводу.

Если работаешь между оглушительно и постоянно гремящими галтовочными барабанами, в которых перекатываются металлические детали, освобождаясь от окалины, то изъясняешься, как глухонемой. Если надо долбить бетон в десяти метрах от печи, где бушует пламя и лижет раскаленный металл, то пот льет и роба за час становится мокрой. И если грузовик не может подъехать так, чтобы высыпать бетон прямо внутрь опалубки – не беда, мы перекидаем его туда лопатами, но выполним рабочее задание. Вот они – трудности. В стройотряде их – масса. Трудно ежеутренне вставать ни свет-ни заря? Да, трудно. Ведь вчера работали долго и так устали, что сон пролетел, словно спал каких-то пять минут, а не семь часов. И так – практически каждый день. Трудно не обращать внимания на то, что к концу смены ноги уже какие-то мягкие, словно ватные, а у рук кожа сухая и на ладонях висит клочьями от прорвавшихся мозолей? Но все это преодолевая, человек обретает силы…

«Гайдар» – не идеальный отряд. И все таки, «Гайдар» – это выше на одну ступень обычного ССО.

У нас, конечно, были разные по зрелости люди. Был командир, настоящий коммунист. У нас не было «левой» работы. А ведь перед «целиной» мало кто не задавался про себя этаким вопросом: будем ли мы также работать и на стороне, в свой карман? Теперь, когда все позади, совершенно ясно, что такого и быть не могло. Но тогда….   Ведь чистоту отряда, наверное, каждый нет-нет, да ставил порой тогда под сомнение: вправду этот «Гайдар» коммунистический или у него только одно такое название?  Поэтому позиция командира имела тут огромное значение.

Он был строг и добр одновременно. Он порой нещадно ругал нас за малейшие недостатки (например, за неаккуратно висящее на спинке кровати полотенце), но, беседуя с ребятами, с улыбкой признавался, что «коллектив у нас, ребята, хороший. Ребята все хорошие. Я такого отряда нигде и никогда еще не встречал». Никто не ходил у него в любимчиках.

Как-то в воскресенье под вечер во дворе общежития, где жил отряд, я играл с Мишей в настольный теннис. Командир «общелкивал» меня шутя и я проигрывал. А тут еще вокруг нас крутился пацаненок и все время приставал: «Дядь, дай поиграть… Ну, дядь, ну дай поиграть…» Мы ему: «Погоди, сейчас партию  закончим и поиграешь», но он не отходил. Наконец, я не выдержал: «Ты меня не донимай! Ты что, не можешь пару минут спокойно подождать?». А Миша: «Дим, ты что на него кричишь? Он же ребенок, еще не все понимает». Мне стало стыдно. А командир подозвал к себе мальчугана, ласково расспросил его, кто он да откуда, и отдал ему свою ракетку…  – «Вот, играй вместо меня».

Было и так. Один парень мне сказал: «Ты что, думаешь я ради коммунистических идеалов пошел в «Гайдар»? А недавно по нашему общежитию собирали людей: срочно нужно было помочь овощебазе, иначе от заморозков пропало бы очень много капусты. И вот этот «отвергатель коммунистических идеалов», несмотря на то, что сейчас ему вообще запрещена всякая физическая работа, не защелкнул втихомолку двери комнаты изнутри, а поехал на базу.

Что конкретно мы сделали? Работая на Таганрогском комбайновом заводе, отряд освоил 90 тысяч рублей капиталовложений, тем самым выполнив свой напряженный план. Обязательства по освоению были главным ориентиром в нашей работе на заводе. Были построены фундаменты под галтовочный барабан, автоматическую линию и почти закончен фундамент под новый цех. Был отремонтирован (заменены шпалы) довольно большой участок железнодорожный путей на заводе. Кроме того, было сделано еще огромное множество всяких мелких дел. В Парке Культуры и отдыха им. М. Горького  отряд благоустроил детский городок и начал строительство помещения для игротеки. Наша агитбригада несколько раз выступала перед рабочими и учащимися, а члены лекторской группы прочитали несколько лекций. Словом, мы успели сделать много хорошего.

Рассказывая об отряде, мне хотелось бы в первую очередь дать отпор всяческим мещанским измышлениям о нас, и вы это, видимо, уже почувствовали, а, во-вторых, снять с нас и лишние «белила» – то есть то, что нам приписали в целях пропаганды движения КССО (думая, что это пойдет на пользу делу).  Типичный пример: в комсомольской характеристике, выданной нашему отряду, записано: «Отряд стал победителем городского фестиваля студенческих отрядов». В то время, как на самом деле мы победили лишь в конкурсе агитбригад, но проиграли почти все спортивные состязания. Или: «… местом работы отряд избрал Таганрогский комбайновый завод». Мы ничего не избирали. Нас послала партия, и мы ответили «Есть» – только и всего.

Вот и все, что я хотел сказать вам об отряде. Буду очень рад, если следующим летом встречу вас в рядах гайдаровцев.

Д.Ничипурович, студент группы А-148

Источник:  rado-altai.ru