Почётный президент международного центра гуманной педагогики Шалва Амонашвили с председателем центра гуманной педагогики в Хакасии Татьяной Шуртиной. Фото Саши Лье

О нём ты слышал, о нём ты знал… Но до конца не верил, что удастся пообщаться. Да, девятые межрегиональные педагогические чтения, посвящённые гуманной педагогике Шалвы Амонашвили, прошли в Хакасии, но и что с того? Человек-то он занятой. Уж очень много людей желает не то что пообщаться, а просто прикоснуться к нему, словно напитаться светлой энергией. Но он находит время, садится рядом, и ты наконец понимаешь: мечты сбываются, ведь перед тобой почётный президент международного центра гуманной педагогики Шалва АМОНАШВИЛИ. Так что самое время задавать вопросы.

— Шалва Александрович, спасибо, что согласились дать интервью. Я в первую очередь хотел спросить об итогах нынешних педагогических чтений.
— Хакасские региональные педагогические чтения проходили по теме «Полюбите будущее — крылья вырастут!». Эта тема и следующих международных чтений, которые состоятся в марте будущего года в Минске. Тема сложная, философская. И не все могут понять до глубины, о каком будущем идёт речь. О том, которое нас в этой жизни ждёт? Или о том, что после ухода? Верить в ту жизнь или не верить? Вот на этой грани мы ведём наши семинары. Кто и как поймёт эту идею? Кто больше, кто меньше. Главное, что я почувствовал: люди тянутся к этой проблеме. Многие понимают её до глубины. Смысл в том, чтобы понять и применить предложенные идеи в повседневной жизни. И я полагаю, что это только пробный камень…

— Вы же не первый раз в Хакасии. Наверняка можете сказать, как изменилась республика с момента вашего последнего приезда…
— Два-три дня пребывания. Утром — семинары, вечером встречи в гостинице. С удовольствием посмотрел бы достопримечательности Хакасии, но наша жизнь ограничена. Могу судить лишь по людям, по их разговорам. Они же приехали из других городов и разных районов республики. Они приходят с хорошим настроем, чувствуется, что жизнь в Хакасии скорее улучшается, чем ухудшается. Независимо от санкций. Независимо от кризиса.
У меня были встречи с заместителем главы Хакасии Ириной Смолиной, с министром образования и науки республики Галиной Салата. Также очень много о том, что делается в вашем регионе для людей, рассказывала ректор Хакасского госуниверситета Татьяна Краснова. Я знаю про пожары, охватившие Хакасию в прошлом году. Но что делать? Это всё испытания, которые необходимо выдерживать с честью.

— Прошло уже немало времени с того момента, как вы стали заниматься гуманной педагогикой. А что самое главное, на ваш взгляд, удалось сделать?
— Вот, когда мы начали, будто первый камень бросили в воду. И пошли первые круги. Сейчас эти круги расширились. Вместе с нами — тысячи учителей-единомышленников по всему миру. И родители. Они тоже присоединяются к нам, в наш огромный круг. Сейчас уже встают вопросы сделать гуманным тот или иной город. Или республику. Это уже другое сознание. А мир расширяется через сознание. Какое сознание, так и жизнь наша складывается.
Кроме того, мы раньше не стремились к сотрудничеству с представителями власти. Мы не приглашали их к себе, не просили о поддержке… Просто тихо работали. Всё наше движение напоминало работу над самим собой. Мы, участники этого движения, сами развивались, старались стать лучше. И в последнее время в некоторых регионах власть начала обращать внимание на это. На Украине гуманные идеи стали основой для реформы школы. Там открыта целая сеть экспериментальных школ. Утверждена образовательная программа. Министерство образования курирует деятельность центра гуманной педагогики. Есть это и в России: в Хакасии, Чечне…

— Вы сказали: тысячи учителей-единомышленников по всему миру…
— Если считать страны, из которых приезжают для участия в международных педагогических чтениях, 19 точно наберётся. Это не много, конечно, но и не мало. Охват — страны бывшего Советского Союза и плюс европейские страны.

— Страны Балтии — активные участники.
— Без Прибалтики чтения вообще не проходят. На автобусах люди приезжают. Всё ведь зависит от расстояния. Когда чтения проходят в Грузии, круг участников расширяется ещё больше. Тут и гости из Австралии, Аргентины, Шотландии. Приезжают ведь люди очень состоятельные. Им не хватает духовной пищи. Хотят восполнить. Тех, кто хочет, мы даже венчаем по православным обрядам. Крестим детей. Это сообщество внутрь себя прокладывает нити, связи дружбы, любви, взаимности. Ходят в гости, переписываются, общаются по скайпу. Кто-то за кого-то выходит замуж, женится. Потом с детьми приходят на педагогические чтения. Мы их зовём детьми гуманной педагогики.

— А из Америки есть кто-то?
— Из Америки нет. Но мы сотрудничаем с людьми из Канады.

— А в Грузии по отношению к вам, к гуманной педагогике, тоже, наверное, многое изменилось — пришла совершенно другая власть.
— Вот в последние годы начинает меняться. Грузия помнит нас… Мы уехали в 1990-х годах, но там остался фундамент. Фундамент того, что мы тогда наработали. Наши разработки сейчас уже расширились. И всё то, о чём мы говорим сегодня на семинарах, мастер-классах, — этого покамест в Грузии нет. Зато там остались наши достижения в развивающихся процессах. Остались мощно… Чего не скажешь про духовные аспекты в системе образования. Есть одна школа экспериментальная, где эти идеи живут. Какие-то методы ещё остались на периферии. Но если сравнивать, например, с Россией, то эти наработки слабо развиваются.

— Дайте время — всё изменится.
— Обязательно. В последнее время люди стали по-другому смотреть на идеи гуманной педагогики. Приглашают к себе, просят прочитать лекции…

— Скажите, ваша жизнь могла сложиться как-то иначе? Если да, то в какой другой профессии вы могли бы проявить себя?
— У меня есть ангел-хранитель. Он меня вёл. Как только я окончил университет и поступил в аспирантуру, сразу вызвали в КГБ. Пригласили в кабинет: всё показали, всё рассказали. И зарплата хорошая у меня была бы. Я же знал персидский язык. Для них это было важно. Но ангел-хранитель защитил меня…
А потом в ЦК пригласили — предложили быть заведующим одним из отделов. Это тот отдел, который на меня потом нападал. Разные были соблазны. Квартиру дадим, весь соцпакет… Но меня охраняло что-то… Хотя семья бедствовала. Мой отец погиб на войне. Мать одна воспитывала двоих детей. С одной стороны, я должен был поддержать маму, а с другой — видел, что моё будущее где-то не здесь.
И какая-то сила меня направила в школу. В 1951 году это было. Я полюбил детей, и эта любовь, видимо, сохранила меня.

— У вас вот так сразу сложились отношения с детьми?
— Нет. Я был таким добрым приверженцем авторитаризма в воспитании детей. Всё так же, как у многих, но более мягко. Я не хотел кричать на ребёнка. Авторитаризм бывает услащённый. И ужесточённый. Но потом, когда начались исследования, я начал много читать классику, особенно — философию, религиозные источники… И я пришёл к выводу, что образование должно менять своё направление. И постепенно пришли эти ценности.

— А что бы советовали читать?
— Если человек православной культуры, то надо знать Новый завет. Не для того, чтобы уйти глубоко в религию… Это личное дело каждого. Прочитать нужно для того, чтобы знать первоисточник гуманной педагогики. Вся классика выросла на основе христианской философии, христианского учения. Классику без этого не понять. Потом уже читайте прекрасные человеческие книги. «Сердце отдаю детям». Как не прочитать? «Как любить ребёнка», «Великая дидактика». Хоть одну книгу прочесть из перечисленных и захочется так жить.

— А если провести аналогию с литературой?
— Толстой! Достоевский… «Подросток». Там вся психология подростка. А Пушкин? Я сейчас прочту строки из Александра Сергеевича. Вся гуманная педагогика там:
Душа моя, Павел,
Держись моих правил:
Люби то-то, то-то,
Не делай того-то.
Кажись, это ясно.
Прощай, мой прекрасный…
Даёт наставления. Люби то-то и то-то, не делай того-то… И обращайся к детям так: «Душа моя, Саша, выходи к доске, пожалуйста. Я тебя прошу…» Или скажи: «Саша, быстро к доске!» Есть разница?

— Вы, наверное, знаете, есть такие педагоги, которые, такое ощущение, вымещают злобу на учениках только потому, что педагогика — это не их призвание. Не ту профессию они выбрали, а виноваты дети.
— Когда я был учеником пятых — девятых классов, все учителя мне казались такими. Озлобленными. Грубыми. Я двоечником был. С трудом меня переводили из класса в класс.

— Да вы что?!.
— Да. Учительница по русскому языку обещала, что меня в следующий класс не переведёт. «Ты у меня школу не закончишь!» И не закончил бы. Но у меня нашлась шпаргалка. И она вынуждена была поставить «5». С золотой медалью я окончил школу. По логике вещей мне не полагалась медаль. Да здравствуют шпаргалки!
Сейчас вот вспоминаю… Я бы правда провалился… Как я мог написать сочинение о молодогвардейцах, когда слово на русском языке не мог написать, проговорить… А она хотела, чтобы я провалился. Я даже на всякий случай зазубрил шпаргалку и только после этого начал отвечать. Поэтому я всех призываю: помогите детям. Если кто-то списывает, если кому-то нужна подсказка, он в беде, подскажите, придите на помощь. Он тебя полюбит, и эта любовь поможет ему ещё лучше учиться.

— Вы можете привести конкретные примеры, когда человека изменила гуманная педагогика?
— Во время семинаров это происходило. Многие папы со слезами на глазах уходили, обещая бросить курить, более внимательно относиться к своим детям. А учителям в школе нужно просто иметь терпение. И через год-два ребёнок обязательно изменится. У него другого выхода просто нет.
Объясню. Ваша жена солит огурцы, кладёт их в баночку, наливает рассол и закрывает крышкой. Эти огурцы — хочется того или не хочется — всё равно станут солёными. Создавайте для детей окружение такое — доброе, чуткое, любящее, терпеливое… И ребёнок постепенно проникнется этим. Потому что другого выхода у него нет. Но здесь нужны воля и огромное терпение.

— Разговариваешь с людьми, которые родились в советское время. Они говорят, что родители работали раньше с утра до ночи и, в принципе, никто не занимался их воспитанием. Никто не говорил о патриотизме, и практически все любили свою Родину, вырастали в большинстве своём хорошими люди. Сейчас все говорят о патриотизме, очень много для этого делается. Но не всегда есть результат…
— Я люблю говорить не о патриотизме, а о любви к Родине. Это более чуткое понятие. С патриотизмом ассоциируется военный патриотизм. Защищать Родину. Родину надо любить, чтобы защищать. Почему многие бросают Россию и уезжают за границу? Потому что они её не любят. Патриотами они могут быть и там, за рубежом. Но если ты любишь Родину, то для неё и будешь служить.
Раньше же идеологией было пронизано всё жизненное пространство. Мы всюду ощущали чьё-то влияние. И в какой-то степени это защищало детей. И тогда ведь ещё не было таких соблазнов, как сейчас, на каждом шагу. Книги отступают на задний план, кино не имеет такого уже воздействия… Приходит зрелище. В школе нет этих зрелищ. И это усложняет жизнь наших детей.

* * *

Личность.

Шалва Александрович АМОНАШВИЛИ
Родился 8 марта 1931 года в Тбилиси. Окончил факультет востоковедения Тбилисского государственного университета. Педагогическую деятельность начал пионервожатым в 1952 году, будучи студентом второго курса. В 1958-м окончил аспирантуру при НИИ педагогики имени Я.С. Гогебашвили и защитил кандидатскую диссертацию по педагогике.
С 1958 года по 1991-й работал в НИИ педагогики Грузии. С 1991 года по 1998-й заведовал кафедрой начального образования в педагогическом университете имени С.С. Орбелиани (Тбилиси). С 1998 года по сей день работает заведующим лабораторией гуманной педагогики в Московском городском педагогическом университете.
В сентябре 2001 года при международном центре Рерихов был создан международный центр гуманной педагогики под руководством Ш.А. Амонашвили. Он — разработчик оригинальной концепции гуманной педагогики, ориентированной на личность ребёнка.

Александр ДУБРОВИН

Источник:   газета «Хакасия»