Продолжаю размещать любимые мои выдержки из романа К.Е.Антаровой (1886-1959) – известной оперной певицы, ученицы К.С.Станиславского, солистки Большого театра. Герои романа — великие души, Учителя, завершившие свою духовную эволюцию на Земле, но оставшиеся здесь, чтобы помогать людям в их духовном восхождении. По свидетельству самой Антаровой книга писалась ею под диктовку и была начата во время второй мировой войны.

Вл. Богинский

Глава 1. Бегство капитана Т. и Наль из К. в Лондон. Свадьба

… — Ну, уж я понял, что без меня здесь не обойдется. И чтобы первый завтрак прошел весело, явился сам вести тебя в столовую, дочь моя, — появляясь во фраке и открытом белом жилете, блистая красою, сказал Флорентиец. — Тебе неудобно и неловко в доме отца, каким ты меня признала, в обществе мужа, которого любишь, быть с открытой шеей и руками? Это предрассудок, дитя. Брось его. К чистой женщине, к ее чистым мыслям не могут прилипнуть ничьи грязные взгляды и мысли. Тебе придется бывать в большой толпе с открытыми плечами. Привыкай и помни одно: атмосфера чистоты несносна злу. Оно бежит от нее. Надо в себе иметь что-либо злое, чтобы зло могло тебя коснуться…

Ты выполняешь приказание Али. Ты повинуешься беспрекословно ему. Но в сердце твоем боль. Тебе кажется, что ты сворачиваешь в сторону. Ты забыл, что ученик идет так, как ведет его Учитель. Ты забыл, что те широчайшие планы, где все охватывает взор Учителя, не может охватить взор ученика, как бы мудр он ни был. Посвящения ученика идут по ступеням не только его личного роста. Но в нем учитывается и та сила помощи планам Учителя, до которой он созрел. Ты можешь служить сейчас не только великому плану Али, но и моим планам, и многих других, отдающих свою жизнь и труд на благо светлого человечества.
Падение общей культуры тесно связано с падением и разложением семьи. Люди, закрепощенные в страстях, в тысячах мелких предрассудков, не могут помочь обновлению общества. И потому на целый ряд очень высоких учеников возлагается задача создания новой, радостной, раскрепощенной семьи. Только люди, дошедшие до мудрости, прожившие до часа свадьбы в полном целомудрии, могут стать истинными воспитателями новому поколению нужных Учителю людей.
В твоей будущей семье среди пятерых талантливых детей должны воплотиться двое гениальных людей. Не огорчаться надо тебе, что ты изменяешь ту форму пути, которую сам выбрал, но быть счастливым и усердным учеником. Счастливым вдвое, ибо можешь выполнить задачу, что Учитель тебе выбрал. Создай мир под своим кровом. Создай честную семью, где будут царить правдивость и верность. Создай атмосферу доброты, чтобы Учитель мог всегда прийти к тебе и звать тебя за собою дальше.
… Повторяю: оставь мысль о снисхождении к твоей несуществующей слабости. Только сильные, бестрепетные сердца нужны для дел Учителя, и только им он может посылать свои зовы. Тебе его зов – семья…

— Когда Бог зовет человека — Он дает ему два пути: или путь радости, или путь великой скорби. Середины нет. И ты, и твой муж — вы оба счастливые избранники, ибо обоим вам Он назначил путь радости. Ты была с детства подготовлена к высокой духовной жизни дядей Али. Это редкое счастье. Обычно много скитается человек по жизни, пока подойдет к источнику мудрости. Не горюй, что тебе сейчас предстоит оставить все и всех, к чему привыкла, уйти от Али и перейти ко мне. Через много лет, закаленная, ты вернешься к Али, к его пути силы, которая сейчас подавляет тебя, и ты не можешь в этом пути развернуть всех своих дарований. Ты пойдешь сейчас путем обаяния и такта. Пленяя людей красотой, ты будешь привлекать их и своей чистотой в высокий духовный путь. Помни: зло никогда тебя не коснется, пока страх, неверность и ложь не коснутся тебя. Злу несносна атмосфера чистоты, и оно бежит ее. И только тогда, когда мелькнет тончайшая трещинка сомнений в твоем сердце, — только тогда зло сможет коснуться тебя. Все — в самом человеке. И не внешняя жизнь подавляет или обновляет его, но сам человек создает свою жизнь. Он сам носит в себе все свои чудеса…

— Здесь, перед лицом того Бога, что каждый из вас носит в себе, перед лицом вашей совести, чести и красоты, внутри вас живущих, я венчаю вас, соединяя вас на век. Сохраните вечную память об этой минуте. Не для похоти и чувственных наслаждений горит в вас любовь. Но горит в вас огонь вечной чистоты, в которой оба вы отдаете себя друг другу для великой цели: вы будете не слепыми родителями, животно, безумно и лично привязанными к детям. Вы будете хранителями тех душ, что придут через вас в тела. Вы создадите им мир. Чистый ваш дом будет им пристанищем, где им суждено будет родиться, погостить и уйти так, тогда и туда, как позовет их Жизнь.
Храните связь друг с другом, со мною и с Али. И несите не бремя жизни, не иго ученичества, но радость труда, разделенного с нами…

— Наша жизнь принадлежит не нам, Наль. Мы должны жить на земле, для земли, для людей. Не тяготись сегодня суетой и теми, кто будет вокруг нас. Думай не о себе, а о каждом из тех, с кем будешь говорить.
Наль ласково возвратила поцелуй и ответила:
— Я постараюсь, мой муж, думать о каждом, когда буду с ним говорить. Но каждый раз, когда я пристально вглядываюсь в человека, я всегда чувствую, что в каждом из них живет беспокойство и страдание.
— Вот и неси, любимая, счастливая, благословляемая, успокоение и отдых тому, кто тебе встретился…

— Все количества сил природы, Алиса, переходят в качества. Это неизбежный закон мира, в котором мы живем. Если сегодня одно качество в сердце человека дошло до данного предела, то завтра количество его может повыситься. И оно как качество, заливавшее вчера только одно сердце человека, разольется озером, а быть может, и морем вокруг него, захватывая в свою атмосферу все встречное. Так случается и со злыми, и с добрыми качествами людей. Если сегодня любовь в сердце однобока и может понимать счастье только в любви к «своим», то завтра — по тем или иным причинам — сознание человека может расшириться, и он охватит своею любовью «чужих». Двигаясь дальше по пути совершенствования и знания, человек осознает, что нет вообще чужих и своих. Что есть везде и всюду такие же люди, как он сам. Этот человек мог продвинуться дальше и выше. Другой мог много отстать и остаться еще в стадии двуногого животного. А третий мог так далеко шагнуть вперед, что приходится зажмуриться, чтобы иметь возможность на него посмотреть…

— Возьмите, пожалуйста, это мороженое и посмотрите, какой художник мой повар. Он каждому человеку положил на блюдце шарики семи цветов. И вы видите здесь все цвета мудрости, как их окрашивала древность в своих знаниях. Вот белый — цвет силы. Вот синий — самообладания, науки. Вот зеленый — цвет обаяния, такта, приспособления. Вот золотисто-желтый — цвет гармонии и искусств. Вот оранжево-дымчатый — цвет науки, техники и медицины. Вот красный — цвет любви и, наконец, фиолетовый — цвет пути религиозной и обрядовой мудрости, а также науки и механики во всем движении жизни вселенной.
Попробуйте выбрать в себе какое-либо из этих качеств в чистом виде. Это невозможно. Все эти качества без исключения живут в каждом человеке. Но все они — будучи основным светом в его жизненном пути — засорены эгоизмом, страстями ревности, зависти и страха. Они превращены человеком в страсти из качеств и свойств божественных, какими их человек в зародыше принес на землю.
И задачи культуры человека — очистить все свои страсти. Сделать их не только радостью и миром сердца, но атмосферой всего своего труда в простом дне, всей своей жизни. Тогда и единение с теми, кого в дне встречаешь, становится не условностью быта, но красотой, бодрой помощью и энергией. Той энергией, что пробуждает к творчеству всех рядом трудящихся…

— Я не только буду этому рад, сэр Уодсворд, но и очень благодарен вам за встречу. Поверьте, если моя мудрость кажется вам столь высокой, то я тоже нашел в мудрости вашей, чему поучиться. В Индии говорят: «Никто тебе не друг, никто тебе не враг, но всякий человек тебе учитель»…

— Готовясь быть — насколько для нас возможно — настоящими родителями-воспитателями, мы оба должны помогать друг другу взаимно совершенствоваться. Мы должны знать здешнюю жизнь, чтобы понять в ней, чего не надо вносить в нашу будущую жизнь…

Глава 2. О чем молился пастор. О чем думала Дженни. C чем боролась леди Катарина

… — Жизнь дает людям зов в самой разной форме. Нередко ее призыв выражается в преждевременной смерти. Чаще — в Голгофе страданий. Иногда человек, перенеся свою Голгофу, умирает всеми прежними качествами и силами и продолжает жить новой жизнью, жизнью как бы после смерти, так как все личное, что его держало в плену, все его страсти и желания — все в нем умерло, освободило его дух. И сохранилась только его прежняя внешняя форма, наполненная новым, очищенным духом, чтобы через нее могла проходить в мир суеты и греха высшая любовь. Есть такие места на земле — тяжелые, плотные и зловонные по своей атмосфере страстей, скорби, зла, — куда люди, высоко и далеко прошедшие, очищенные от страстей, уже проникать не могут. Но там нужны самоотверженные, умершие личностью, проводники, через которые они могли бы вливать и вносить помощь людям, гибнущим в этой тьме зла…

… есть миллионы людей, имеющих в себе развитым этот огонь земли до высоких и даже высочайших пределов и в которых Свет солнца или не развивался вовсе, или тлеет едва заметной искрой. Такие люди владеют большим знанием сил природы. Могут ими даже управлять, но в них не горит Свет солнца, свет Любви и доброты. Они преданы тьме эгоизма, в них горят только страсти и желания, только сила и упорство воли. Их темная сила несет всему дисгармонию и раздражение. Их девиз: «Властвуя побеждай», тогда как девиз детей Света: «Любя побеждай».
Упорство их воли — меч того зла, в путаные сети которого они затягивают каждого, в ком встречают возможность пробудить жажду славы и богатства. На эти два жалких крючка условных и временных благ попадаются те бедные люди, из которых они делают себе слуг и рабов. Сначала их балуют, предлагают им мнимую свободу, а затем закрепощают, соблазнив собственностью, ценностями, и так окружают разнузданностью страстей, что несчастные и хотели бы иной раз вырваться, но не имеют уже сил уйти из их цепких лап… Не о смерти думайте, но о жизни, протекающей вокруг вас сейчас. Ищите не молитв о будущем, но любви радостной, чтобы в каждое данное мгновение в нем отражалось ваше просто творящее доброту сердце…

… Он понял, что вся жизнь — одно мгновение Вечности. Что земная жизнь человека кончается тогда, когда его творческая сила кончена, и земля ему больше не нужна как место труда и борьбы, место духовного роста. Можно умереть и молодым, и все же только потому, что в данных земных условиях ни сердце человека, ни его сознание больше не могут сделать ничего. Нужны иное окружение и иная форма, чтобы подняться выше духу человека и его творческим способностям.
Пастор встал с коленей и подошел к окну. Уже рассветало. Он открыл окно и сел в кресло. Его мысли вернулись к Алисе. Но теперь в сердце его тревоги за дочь уже не было. Он знал, что каждый может прожить только свою жизнь. И сколько бы ни стараться протоптать тропинку в жизнь для своих детей, жизнь повернет ее так и туда, как сам человек, и только он один, ее себе протопчет. Ни пяди чужой жизни не проживешь…

Глава 3. Письма Дженни, ее разочарование и борьба

… Ты узнаешь, как трудно, а иногда и невозможно помочь людям, если они ленивы, разнузданны, не хотят трудиться и видят все счастье жизни только в своем богатстве и наслаждении…

— Независимость и полная освобожденность должны жить в ваших сердцах. Ничто внешнее не может задавить человека, если сердце его свободно от страха и зависти. Те же или эти внешние рамки, те или эти условно тяготящие обстоятельства — все это только иллюзии. Внутри пустой, ни в чем не уверенный человек, не имеющий понятия, что он все в себе носит и сам своими внутренними, ни от чего и ни от кого, кроме самого себя, не зависящими силами творит свой день, — только такой невежественный человек может жаловаться на свои обстоятельства, стесняться людей или обычаев. Вам надо не только понять, что ничто давить вас не может, но надо научиться так владеть собой, чтобы во всех обстоятельствах не терять внутренней силы спокойствия и свободы, уверенности и мира. Тебе, Наль, надо забыть гарем и осознать себя не женщиной Востока или Запада, а человеком. Смотри на всех одинаково, сознавай каждого тем встречным, которому ты должна быть примером мира и света. О страхе забудь. Навсегда научись сегодня быть среди людей, внешне нося условное твоей современности, а внутренне подавая каждому каплю вечной красоты. А ты, крошка Алиса, играй сегодня, тоже внешне соблюдая этикет воспитанной леди, а внутренне тащи каждого в великое раскрепощение, выливая море звуков. Сопровождающая звуки великая красота твоей артистичности будет стирать с сердец людей их несносный налет уныния, зависти и страстей. Забудь и ты навсегда о страхе, особенно о страхе перед игрой и пением. Наоборот, зови в музыке каждого к духовному напряжению, к действию, к героизму, к борьбе…

Глава 4. Важное событие в семье графа Т. На балконе у Наль. Завещание пастора

… — К сожалению, жить нельзя так, как нам хочется. А только так, как ведет великая Матерь Жизнь. Мы приходим на землю и уходим с нее, уже связанные всеми теми нитями, которые сплела нам наша же любовь или ненависть, Алиса. Зло не живет в мире само по себе. Если оно сваливается на нас, то только потому, что мы сами, творчеством своего сердца, призвали его к себе. Если же мы чисты — оно не подойдет к нам. Часто мы не знаем, почему оно сейчас на нас свалилось, но мы сами его соткали когда-то. И не умеем в данное мгновение растворить его в огне своей любви…

… Не предавайтесь отчаянию. Если вы думаете, что покидаете землю, то ее надо покинуть мужественно и мудро, в мысли о Вечном и с полным сознанием великого счастья: жизни Единого в себе и во всем…

— Нам еще не понять до конца путей человеческих, Наль. Но пока человек может идти к совершенствованию — он живет. Он борется, терпит поражения, разочаровывается, но не теряет мужества, не теряет цельности в своих исканиях и вере, живет и побеждает. Его сердце все растет, его сознание ширится. Он еще может нести в день свое творчество. Еще может отдавать просто свою доброту — и поэтому живет.
Бывает так, что человек десятки лет ведет жизнь, бесполезную вовне. Живет эгоистом и обывателем. Становится никому не нужным стариком — и все живет. Жизнь, великая и мудрая, видит в нем еще какую-то возможность духовного пробуждения. И Она ждет. Она дает человеку сотни испытаний, чтобы он мог духовно возродиться. И наоборот, бывают люди, так щедро излившие в своих простых, серых днях доброту и творчество своего сердца, что вся мощь их сердца разрослась в огромный свет. И их прежняя физическая форма уже не может нести в себе этого нового света. Она рушится и сгорает под вихрем тех новых вибраций мудрости, куда проникло их сознание. И такие люди уходят с земли, чтобы вернуться на нее еще более радостными, чистыми и высокими…

… зло тащит за собой человека не потому, что окружает его извне, а только потому, что внутри сердца человека уже готов бурлящий кратер, куда зло только выливает свое масло, подбавляя силы его злобным страстям.
Сердце доброго — кратер любви, и маслом ему служит радость. Оно свободно от зависти, и потому день доброго легок. Тяжело раздраженному. Потому что кипение страстей в его сердце не дает ему отдыха. Он всегда в раздражении, всегда открыт к его сердцу путь всему злому. Такой человек не знает легкости. Не знает своей независимости от внешних обстоятельств. Они его давят во всем и становятся постепенно его господином…

Глава 5. Скачки

По дороге в Лондон лорд Бенедикт просил всех своих друзей отнестись серьезно к предстоящим скачкам и ехать на них не как на развлечение или выставку, где ищут развлечений. Каждому он напомнил о собранности внимания, о том, что всегда надо быть готовым внести с cобой наибольшее благородство в те встречи, какие могут произойти, раз человек идет в толпу…

… Осознай глубже, Алиса, величайшую мудрость жизни: каждый может прожить только свою собственную жизнь. И сколько бы ты ни любила людей — ни мгновения их жизни ты не проживешь. Не набирай на свои плечи долгов и обязанностей, которых на тебя никто не взваливал. Иди радостно. Просыпаясь утром, благословляй свой новый расцветающий день и обещай себе принять до конца все, что в нем к тебе придет. Творчество сердца человека — в его простом дне. Оно в том и заключается, чтобы принять в дне все обстоятельства как неизбежные, единственно свои, и их очистить любовью, милосердием, пощадой. Но это не значит согнуть спину и позволить злу кататься на тебе. Это значит и бороться, и учиться владеть собой, и падать, и снова вставать, и овладевать препятствиями, и побеждать их. Быть может, внешне не всегда удается их побеждать. Но внутренне их надо всегда победить любя. Старайся переносить свои отношения с людьми из мусора мелкого и условного в огонь Вечного. Ищи всюду Бога и законов Его.
Ломай вырастающие перегородки условного между собой и людьми. И ищи в наибольшем такте всех возможностей войти своим сознанием в положение того, с кем общаешься. И ты всегда найдешь, как тебе разбить препятствия предрассудков, нелепо встающих между людьми, открыть все лучшее в себе и пройти в храм сердца другого. В себе найди цветок любви и брось его под ноги тому, с кем говоришь. И только в редких случаях встречи с абсолютно злыми людьми останутся без победы твоей любви. Таково мое тебе духовное завещание, Алиса. Но если увидишь потемневшее сознание — страшно сказать, как Дженни и мать, — иди мимо. Благословляй и прощай, но никогда не прикасайся к ним. Не старайся обратить их на путь истины. Это невозможно…

… Проводить человека, осветив его последние дни радостью, а не слезами уныния — это установить с ним новую связь для дальнейшей вековой жизни…

… у человека, признавшего кого-то своим руководителем, должно быть полное, добровольное подчинение требованиям Учителя в некоторых вопросах, которые не понятны самому руководимому в данный момент, о которых ученик не может знать столько, сколько знает Учитель…

… К несчастью, можно вытащить утопающего из воды, но нельзя вытянуть человека из сетей зла, потому что он сам их себе кует…

Глава 6. Болезнь и смерть пастора и его завещание

… Как много раз я напутствовал людей к престолу Отца. И как редко видел истинное знание и истинную веру людей. Как часто я старался победить страх людей в их последний час. Теперь, когда я сам иду к Отцу моему, я понимаю, что не страх давит человека, но сознание бесполезно и бесплодно прожитой жизни. Сознание недостаточной верности заветам любви, недостаточной чистоты в прожитой жизни.
— Нет смерти, дорогой друг. В тот час, когда уходит последнее физическое дыхание, дух уже оставил форму, в которой жил человек на земле. И те, кто подходит к смерти, как и те, кто рождается на земле, — идут свой путь только для того, чтобы двигаться к совершенству. В современном воспитании человек всасывает столько предрассудков, что даже не понимает, как жизнь — вся великая Жизнь — движется вокруг него и в нем самом. Если бы в вашем сердце не жил тот Свет, который сейчас окружает обоих нас и все вокруг нас, — вы не могли бы дойти до такой высокой чести, в какой жили и живете. В сердце человека, сообразно его поднимающемуся развитию, оживают одно за другим качества той единой Жизни, что он носит в себе. Качество человека, доходя до своего полного развития, переходит в силу, живую, всегда активную. Оно перестает быть только свойством человека. Оно льется, как кровь, по его жилам, как светоносная материя любви, раскрывается наконец как оживший аспект Жизни вечной в нем. Все, в чем человек смог дойти в своем развитии до конца, стало аспектом его божественного духа, его внутренним творческим огнем. Когда физическая форма стала мала такому ожившему духу человека, когда он вырос из нее, как юноша из детского платья, — человек меняет ее, а мы называем это смертью…

— Вы никогда не думали о жизни людей на земле как о жизни вечной, а не только как о жизни, как отрезке от рождения и до смерти. А между тем это ряд жизней земли на протяжении веков. Нет в небесах мест, где отдыхают. Живое небо трудится так же, как и живая земля. Мы уходим отсюда, трудимся, учимся, живем в облегченных формах, по иным законам, точно так же, как на земле мы можем жить только по законам земли…

… Не плакать, не истекать кровью надо тебе, дочь моя. Но вспомнить, как у вечного огня ты обещала нести утешение и помощь людям. Что толку сидеть и плакать? Разве неизбежное не свершится потому, что ты плачешь? В ком может найти отец твой силу и отдых сейчас? Сейчас, когда ему предстоит переменить форму своей жизни. Ты привыкла называть эту перемену смертью. Но смерти нет, есть твой предрассудок. Я уже говорил тебе: пока живешь — не теряй ни мгновения в пустоте. Ищи творить сердцем. А в слезах нет места творящей силе. О чем бы ни плакал человек, он плачет о себе. Высшая же форма человеческой любви — это действие, энергия. Тот, кто мужается, только тот проходит в высокий путь благородства и самоотвержения. И только в таком бесстрашном сердце нуждается жизнь.
В жизни нет мгновений остановки. Она — вечное движение, вечное стремление вперед. И только мужественный движется в ногу с нею. Если и дальше ты будешь оплакивать каждый неожиданный — неожиданный только по твоей невежественности — удар судьбы, то тебе нет надобности жить подле меня. Ты хочешь разделить мою жизнь. Это жизнь самоотверженного труда. В этой жизни идут, чередуясь, победы, разочарования, скорби и радости. Но унынию в ней нет места.
Смерть — предрассудок человека, остаток его варварского отношения к жизни. Смотри на эту дивную природу: на небе уже начинается рассвет, а луна еще светит. И с каждым мгновением ты видишь, как день сменяет ночь, и все это форма той же Единой Жизни, что живет в тебе, во мне, в солнце, в облаке, в траве. Дальше, много учась, ты дойдешь до больших знаний, и тебя перестанет выбивать из колеи закон жизни и смерти. Сегодня пойми крепко и ясно: если хочешь опять встретиться с отцом в труде жизни, готовь из себя то священное и высокое место, где он мог бы с тобой встретиться и трудиться. Знай только одно: Ты можешь создать ту семью, где отец твой будет вновь воплощен. Ты можешь стать ему матерью и воздать материнской любовью и заботой за все его заботы о тебе, за всю его любовь. Но «может» еще не значит «будет». В тебе вся сила, в тебе вся любовь, в тебе все возможности повернуть руль судьбы так или иначе. И все зависит от того, как ты проводишь сейчас отца и какое ему подашь уже теперь благословение в вечный путь…

Вы срываете цветок, вкалываете его в свою петлицу или украшаете им свой стол. Вы не думаете, что цветок умирает, отдавая вам свою красоту. Вас не тревожит эта смерть. Вы ее благословляете, принимаете совсем спокойно, как нечто неизбежное, обычное. Почему? Только потому, что здесь нет ничего личного…

Как только дело касается людей — сразу все в сознании человека меняется. Тут все разделяется на своих и чужих. Свои — это те, с кем вы сжились, сроднились по крови. И каждая такая разлука — неизбежные слезы, отчаяние и вот такой вид, как у моего доброго друга, лорда Мильдрея… Ваша любовь к Алисе для меня не тайна. Но она вашему поведению не оправдание. Чему служит та любовь, которая не несет героизма любимому человеку? Неужели вы думаете, что подобным поведением сострадаете Алисе? То сострадание деятельно и истинно, которое не слезу, а мужество несет человеку.
Думаете вы, что можно таить внутри полный разлад, страдать и разрываться, а вовне показывать полное, якобы, спокойствие и этим лицемерным самообладанием помочь человеку переносить его горькие минуты? Только истинно мудрое поведение, то есть внутри убежденно-спокойное состояние может помочь ближнему. И оно как живой пример мудрости может прервать тысячи драм людей только одним своим появлением, одной встречей. Таков живой пример мудреца. И в каком бы образе он ни встречался человеку, он может поднять его силы к героическому напряжению. Может помочь ему перейти из маленького, о личном горюющего человека одной улицы в одухотворенное понимание себя единицей всей вселенной. Вселенной, неизбежно подчиненной одному и тому же закону целесообразности, который ведет все живое на земле — от букашки до человека — к совершенству. Вы можете мне ответить, что все это вы знаете и понимаете. Но я скажу вам, что вы ничего не знаете и не понимаете. Потому что на языке мудрости знать — это значит уметь. А понимать — это значит действовать. Тот, кто говорит, что он знает и понимает, а не умеет действовать в своем трудовом дне, — на самом деле ничего не знает. Он по своей невежественности ничем не отличается от цирковых собак и лошадей, которые просто усвоили ряд привычных ассоциаций, воспринятых в той или иной последовательности.

… Вы можете создать или нет ту или иную семью, где дадите возможность великой душе сойти на землю, и под охраной вашей любви и доброты поможете ей пройти свой новый человеческий путь…

… решившись следовать чьим-то указаниям, избрав себе в другом человеке путь, к которому наиболее тянется сердце, надо быть в гармонии с тем, кого хочешь назвать своим Учителем. Чтобы воспринять указания Учителя и нести их как творящую силу по дню, надо быть в радости. Только одна радость открывает возможность слиться двум сознаниям, стоящим на разных ступенях развития. И чем радостнее и чище низшее сознание ученика, тем легче, проще и дальше оно может влиться в сознание, превосходящее его силы, — Учителя. Тем больше может унести радостный из открывающегося ему высшего сознания…

… В чем разлад в твоей душе? Теряешь доброго и нежного друга, стремившегося всячески тебе помогать в твоей жизни. Чем же ты благодаришь его? Тревожишь его последние дни, оплакиваешь свое одиночество после его смерти…

… Усвой основное правило каждого живого человека — научись диалектически мыслить. Не разрывай больше связи со всеми радостными силами природы. И когда настанет твой час постичь знание всех элементов стихий природы — принеси к этому моменту в самом себе полный самообладания и гармонии сосуд. Мудрость не в учености и уме. И вся ценность их только в той культуре духа, к которой они могут привести. Если приведут — из человека выковывается интуитивно творящий, входящий в равновесие всей мировой жизни, светящийся шар. Его энергия действенна и мчится огнем по всем встречам. Если же ученость не привела через сознательное к подсознательному — человек остался одним из тысяч и тысяч тупоумных умников, ищущих объяснений и доказательств предельного ума там, где живет и творит только беспредельная Мудрость в человеке. Никогда в своих бытовых отношениях с людьми не ищи объяснений с ними. Ищи обрадовать человека, начать и кончить встречу с каждым в радости. Но избегай тех, кто, хмурясь сам, старается искать в тебе причин своей хмурости. Беги тех семей, где живут, ссорясь. Тот, кто рассказывает о своей любви к семье, а на самом деле является ее тираном и ворчуном, — не меньше преступник, чем любые воры, уносящие ценности людей.

… Но я уже говорил вам не раз: детям в жизнь дорожку ни отец, ни мать не протопчут. Что за смысл сейчас разрывать вам  свое  сердце  скорбью о той жизни, что выбрала себе сама Дженни? Вы отдайте себе отчет: все ли сделали вы, чтобы показать ей, что у человека два пути и что путь духовный равноценен пути физическому? Все, что вы сделали, чтобы указать ей, что жизнь — это не порыв страстей, не взлеты в красоту и падения в бездну. Вы доказали ей, что на земле труд обычного серого дня — это и есть жизнь и смысл ее. Следовательно, вы подали ей все костыли, все подпорки, все средства, чтобы она постигла, что жизнь — в самом человеке, в его доброте и простом процессе творчества. Вы сделали все для той души, что вы приняли на хранение от Единой Жизни. А как эта душа, в сочетании своих кармических путей и сил, идет по дню, примет она или нет ваши руководящие нити — это не от вас зависит. У каждого человека наступают в жизни периоды, когда дух его сбрасывает с себя оковы накопившихся условностей. Внезапно его глаза раскрываются, и мы говорим: человек изменился. Но это не человек изменился, а в нем освободилось какое-то количество светоносной энергии, которую он затрачивал раньше на борьбу с самим собою. Как ветхое тряпье, падают сразу страсти человека, давившие мысль и сердце, и освобожденная материя его духа льется Светом на его пути. Среди множества проходимых нами таких поворотных пунктов есть в каждое воплощение у всех людей общий и неизменный кульминационный пункт. Это смерть. В этот момент раскрепощается дух человека совсем от законов земли. И нет ни одного человека, который мог бы остаться жить на земле хотя бы еще одно мгновение, если он уже вышел из тех скорлуп иссохших страстей, которые не годны больше для творческой, созидающей жизни. Неисчислимые примеры всегда индивидуально неповторимой жизни человека сводятся все к этому одному закону вселенной: вечному движению вперед в творчестве к совершенству. Есть случаи для данного воплощения безнадежные, где иссохшие страсти так срослись с материей духа, что стряхнуть их невозможно. И тогда погибло все воплощение человека. И все же ему предоставлялось большое число случаев для освобождения, которыми он не сумел воспользоваться, и человек уходит с земли, чтобы долго учиться в своей новой облегченной форме, как надо жить на земле в следующий раз. Или, наоборот, человек уже перерос свое окружение. Отдал в труде все творческие силы и поднялся в своем духе так, что ему нужно новое тело и высшие условия внешние, чтобы иметь возможность вынести вновь свое творчество в жизнь земли. Тогда он оставляет землю, чтобы прийти на нее снова очень скоро. И в этих случаях — особо оберегаемых светлыми силами — человек возвращается не только скоро, но и условия его новой жизни на земле сливаются в ту любовь, что он сам на ней посеял в предыдущую жизнь…

… Он умел показать ей, как в самом зачатке новой жизни мать должна думать не только о физическом здоровье, но и характере своего будущего ребенка. Он не забывал ей напоминать, каким миром она должна окружить жизнь ребенка уже теперь. От первых часов колыбели и вплоть до его семи лет стараться ничем не разбивать окружающей его гармонии в семье. Указывая на обязанности материнства, больше всего предупреждал ее самое от безделья умственного и физического…

… Ей было ясно, что только ее внутренний мир, ее духовная высота и благородство важны для их будущей общей жизни. Она больше не думала о внешних факторах жизни, поняв однажды и навсегда, что внешняя жизнь приходит как результат внутренней, а не наоборот…

… я поняла, что такое значат слова: «Оставь твой дом и иди за Мною». Поняла, что такое простая доброта. «Дом» не в том смысле, есть ли он у человека, как термин обывательской жизни, как таковой. Но дом в смысле мира в себе, когда человек не требует лично себе ничего от людей, с которыми живет. Дом не в условностях внешней жизни, а в великой тишине сердца, которую человек умеет хранить в себе во всяком доме, во всех столкновениях и встречах с людьми, где бы они ни происходили. Алиса, не потому вы стали сами любовью и добротой, что Флорентиец встретил вас. Но вы встретили его, потому что жили в аду вашей семьи, служа вашей сестре и матери, как простая слуга-раба, никогда не подумав потребовать от них награды за свою любовь…

… Делай каждое дело текущего дня до конца. Делай все любя, как делаешь сейчас. И сама жизнь развяжет и свяжет тебе новые нити, о каких ты не предполагаешь сейчас…

… сосредоточиваясь на Любви, которую вы зовете Отцом, вы сможете выйти из своей физической скорлупы, безболезненно оставив этот мир и пройдя прямо в план духовный. Каждый человек идет с земли туда, где он привык трудиться, откуда он привык переносить свой труд духа и огня в плотные формы и покровы земли. Вы привыкли жить и трудиться в духовном плане. Теперь эта привычка создала вам рельсы для прямого путешествия туда…

Глава 7. Болезнь Алисы. Письмо Флорентийца к Дженни. Николай

— Если что-либо будет вам неясно, спрашивайте меня обо всем. Чудес в жизни нет, Артур. Есть только знание. И тот, кто знает, что жизнь вечна, не боится смерти. Нет смерти — есть только труд, великий труд вечного совершенствования. Каждый человек живет много раз, и каждая его жизнь — труд, из века в век переходящий.
Исключительные качества верности и любви людей создают им и исключительную жизнь…

Нет людей абсолютно плохих. Никто не рождается разбойником, предателем, убийцей. Но те, в ком язвы зависти и ревности, жадности и скупости разъедают их светлые мысли и чистые сердца, катятся в яму зла сами, куда их привлекают их собственные страсти. Разложение духа совершается медленно и малозаметно. Вначале — ревность и зависть, как ржавчина, покрывают отношения с людьми. Потом, где-то в одном месте сердца, она проедает дыру. Начинается над ней скопление зловонных отбросов разлагающегося духа — а там начинается и капель гноя. Дальше потечет его струя. И все, что прикасается к человеку, так живо разлагающемуся в своих мыслях, все понижается в своей ценности, если не сумеет охранить себя от заразы. Если же сердце само по себе уже носит зловоние зависти, страха и ревности — оно, встречаясь с более сильной ступенькой зла, подпадает всецело под его власть.
Подпав под власть зла однажды, человек уже не может освободиться от него…

Мой дорогой друг и сын, в той семье, что ты и Наль создадите, воплотится великий человек. Он долго ждал абсолютно чистых людей, в общении с которыми и их помощи он мог бы вырасти, где он мог бы усвоить условия своей новой современности, чтобы снова пройти путь служения людям в новом воплощении.
Он придет к вам третьим ребенком, когда и ты, и Наль уже совсем созреете как воспитатели и мощные духовные единицы. Перед ним придут в вашу семью сын и дочь, связанные с каждым из вас крепкой, радостной кармой…

Лучше всего служит своему народу тот, кто не замечает тягостей суеты, потому что понял основу смысла своей жизни: нести силу Света именно в эту суету. Умирая личностью как конгломератом страстей, желаний, тщеславия, можно быть идеальным мужем и отцом. Видеть свою миссию в помощи Учителю своим самоотвержением…

… Чудес нет в жизни, есть только знания. А что касается духовной области, то и здесь нет никаких тайн, никакой мистики. Есть рост, совершенно такой же, как растет все в человеческом сознании…

… в твоей жизни скоро произойдут большие перемены. Но они произойдут не потому, что кто-то пошлет их тебе из рога изобилия. А потому, что ты сам их вызвал к жизни работой твоего духа.

… Переходя с места на место, ты вносишь всюду тот пожар, от которого сгорают все грязные привычки людей. Вне твоего дома люди суетны, пьяны, мелки. А придут к тебе  — трезвы. Хотят быть лучше. Ищут у тебя, в твоем духе, сжечь свои лохмотья сухой грязи и высушить в твоем пожаре сердца свою мокрую грязь. А почему твоя жизнь отшельника зовет их? … Любовь признает один закон: закон творческой отдачи. И все то, что ты отдаешь людям, любя их, снисходя к ним, все это, как ручьи с гор, посылает тебе жизнь…

… Разумеется, ни одно живое существо не может выпасть из подчинения мировому закону причин и следствий. Точно так же, как кодекс нравственных законов людей подчинен силе не внешней, условной справедливости, но закону целесообразности, по которому движутся и звезды, и солнце, и волны эфира. Та кора лицемерия, что покрывает людей с головы до ног, сковывает их мысль и не позволяет проникать в сердце и мозг вибрациям более сильных и чистых существ, владеющих тем знанием, к которому ты стремишься. Нужна была вся твоя преданность науке, вся чистота любви к ней, любви до конца, чтобы стал возможен час моего свидания с тобой. Если ты выполнишь три условия, которые я тебе поставлю, то будешь призван в такое место, где сможешь начать новый путь жизни:

1. Вся твоя жизнь должна быть служением на общее благо народа, без всякого разъединения людей на своих и чужих, без всякого выбора себе друзей по вкусу и врагов по отвращению к их личным качествам.
2. Все проблемы новых пониманий человека и единения с ним ты должен решать и проводить в жизнь не как личные, видимые конгломераты качеств, а как вековые нити сплетающихся в веках жизней. Ибо каждый человек живет не один, а тысячи и тысячи раз.
3. В свой текущий день ты должен принять все входящие в него обстоятельства. Признать их своими, всецело и единственно тебе необходимыми. Не в теориях и обетах должна выражаться твоя любовь к брату-человеку и родине, а в постоянном действии простого дня. И только это действие доброты в простом дне и есть тот нелицемерный путь к знанию, которого ты ищешь…

… Он подошел к столу и увидел записку, написанную крупным, четким почерком:
«Не ищите меня, это будет напрасно. Но помните, что зов дважды не повторяется. Зов бывает разный, как и люди разны. Если хотите принять мои условия и встретиться для совместной работы через три года — все это время не ешьте ни мяса, ни рыбы. Я буду очень близок к Вам, и мое присутствие Вы будете ощущать. Если Вам будет тяжело, зовите имя мое: «Али», и я откликнусь.
… Мой камень да сохранит Вас в верности и силе. И если верность Ваша будет следовать за верностью моею — мы встретимся.
Али».

Глава 8. Чтение завещания в доме пастора

Выучи еще один урок, как надо внимательно смотреть не на внешность человека, а заглядывать в душу того, кто нас начинает привлекать. Вспомни, как нравилась тебе Дженни и как ты наивно доверял всему, что она считала нужным тебе показать из своего внутреннего облика. А у тебя самого не было острой бдительности, чтобы проверить хоть часть того, что тебе выдавали за глубину сердца и мыслей. Теперь, рассмотрев портрет ее души, ты начинаешь терять мужество и не знаешь, как себя держать в ее присутствии. А между тем, вся твоя жизнь посвящена любви к человеку и служению ему. Ты ищи в Дженни не лично тебе нравящееся или не нравящееся существо, которым ты очарован или в котором разочарован. Думай не об ее личных качествах, а о радости служить ей мощным проводом любви, чтобы помочь ей понять отца, принять его волю и добровольно подчиниться ей. Ты, конечно, не будешь ответствен за все ее бредовые поступки, если она и мать вздумают оспаривать судом волю пастора. Но ты будешь ему верным другом, если придешь в его дом, свободным от личных чувств. И принесешь все милосердие, честь и любовь, полное самообладание и усердие, когда явишься вместо меня выполнять его волю.

… Учись побеждать все, что давит твой дух. Независимость и свобода духа человека — вот основа его истинного здоровья. Надо бы говорить, что у человека не припадок печени, а припадок корыстолюбия. Не припадок болей под ложечкой, а припадок страха и уныния. Иди ложись, отдыхай. Вынеси на своих плечах все пороки Дженни, которые ты сегодня увидел, со всем мужеством, понимая их как ее злейших врагов. Вынеси, точно корзину с грузом, и развей по ветру. Но развей только после того, как найдешь в себе доброту принять в свое сердце ее образ и думать о ней, ища всех путей ей помочь…

… — Кто раз мог встретиться со мной или хоть узнать обо мне, тот уже никогда не может почувствовать себя одиноким. Кому же, как вам, протянута моя рука, тот не может знать ни страха, ни отчаяния. Тот, кто живет в полном самообладании, тот всегда держится за мою руку. И все его дела — от самых простых до самых сложных — я разделяю с ним. Если же раздражение вклеивается в его дела — значит, он выпустил мою руку, нарушил в себе гармонию и сам не может удержать моей руки в своей, хотя я ее и не отнимал. Помните об этом, мой друг, и старайтесь даже в такие тяжкие дни, как сегодня, хранить в сердце не только равновесие, но и радость…

Глава 9. Второе письмо лорда Бенедикта к Дженни. Тендль в гостях у лорда Бенедикта, в деревне

«…злоба — не невинное занятие. Каждый раз, когда Вы сердитесь, Вы привлекаете к себе со всех сторон токи зла из эфира, которые присасываются к Вам, как пиявки. Сегодня — как и очень часто за последнее время — Вы вся покрыты уродливыми красными и черными пиявками, с самыми безобразными головками и рыльцами, какие только возможно вообразить. И все они — порождение Ваших страстей, Вашей зависти, раздражения и злобы. После того, как Вам будет казаться, что Вы уже успокоились и овладели собой, — буря в атмосфере вблизи Вас все еще будет продолжаться, по крайней мере, двое суток.
Как Вы думаете, Дженни, кто может приближаться к Вам, пока уродливые существа сосут Ваши страсти и питаются ими? Ведь эти не видимые Вам пиявки сосут и питаются Вами совершенно так же, как обычно пиявки сосут кровь человека… Узнайте, Дженни, закон вселенной, закон, которому подчинено все духовное и материальное на земле: мир сердца определяет место человека во вселенной, как сила притяжения земли заставляет его ходить вверх головой.
Духовная сила человека — это та светящаяся материя, что соткана миром его сердца. Эта материя как шар атмосферных токов окружает его…

… — памятью Вашего отца — прошу Вас: оставьте старую привычку жить в постоянном раздражении. Стройте жизнь новую не на эгоизме и злобе, а на любви и радости.
Труд, так Вас пугающий, — это единственный путь к пониманию смысла всей земной жизни для людей. Все, без исключения, должны на земле трудиться…»

… Не печальтесь, мистер Тендль, жизнь движет людей только внешне безжалостно. На самом же деле все ее действия несут великий смысл доброты и мудрости нам же самим. В каждом из нас живет такая чрезмерная впечатлительность, которая ставит нас оголенными перед суровыми фактами жизни. А должны мы стоять перед ними закаленными, принимая их как можно проще и легче.

— Вам казалось, что вы должны жениться на Дженни, чтобы спасти ее, изуродованную притеснением отца. Мне хотелось бы, чтобы вы поняли всю серьезность брака. Нельзя жениться на ком-то, если не уверен, что этот кто-то действительно любит тебя. Все браки, где люди думали спасти того, кто их не любил или кого они сами недостаточно любили, кончаются крахом…

— В жизни каждого человека наступают моменты, когда он начинает по-иному оценивать факты жизни. Все мы меняемся, если движемся вперед. Но не самый тот факт важен, что мы меняемся, а как мы входим в изменяющее нас движение жизни. Если мы в спокойствии и самообладании встречаем внешние факты, выпадающие нам в дне, мы можем в них подслушать мудрость бьющего для нас часа жизни. Мы можем увидеть непрестанное движение всей вселенной, сознать себя ее единицей и понять, как глубоко мы связаны со всем ее движением. Самая простая логика может ввести нас в круг нового понимания единения со всем живущим и трудящимся на общее благо. Ибо в жизни природы мы не видим ничего, что шло бы во вред этому общему благу. Если вам даже кажется иногда, что природа в своих катаклизмах погубила что-то здесь и там, то это только от нашей привычки жить и мыслить в предрассудках внешней справедливости. Великой же Жизни, Ее Вечному Движению, нет дела до измышлений людей, до их справедливости.
Жизнь движется по законам целесообразности и закономерности. И люди, живущие по этим законам, не ищут наград и похвал, не ждут личных почестей и славы, не развивают своей деятельности в отрыве и отъединении от общей жизни вселенной. Семья для таких людей — не ячейка буржуазного счастья, личных страстей или коммерческих соображений, а ячейка идейно связанных сердец, верностью своей следующих друг за другом и трудящихся для общего блага. Такую семью вы видите перед собой, и хотя большинство из нас никакими кровными узами не связано — мы представляем из себя одну дружную семью.

Глава 10. Мистер Тендль держит слово. Генри Оберсвоуд. Приезд капитана Джемса

Генри вспоминал, как слезы покатились по щекам матери, как она их моментально смахнула и улыбнулась ему.
— Ничего, сынок, пусть невзгоды твои упадут на мою голову. А ты помни только, что гордость и заносчивость редко когда идут рядом с настоящим умом и с талантом. Умный и по-настоящему талантливый человек всегда скромен…

— Если бы и понимал, то все же виноват ты, что ты поймал его стрелу. Но оставим пока этот разговор. Запомни только: никогда не надо просить у жизни того, к чему не чувствуешь себя совершенно готовым. Если что-то тебе не дается — не настаивай. Жди, мужайся, подымайся в самообладании и только тогда иди по манящей тебя дороге, когда в самом себе почувствуешь и сознаешь умение и силу владеть собой…

— Не думаю, чтобы человек любил только то, что он знает как факт. Любовь живет в человеке и заставляет его ценить не только то, что он знает, потому что видит. Она ведет его всегда вперед, заставляет искать себе применения. Если человек говорит, что любит науку, а не любит людей, для которых он ищет знаний, не видит в людях высших целей, куда применить свою науку, — он только гробокопатель науки. Если человек идет свою жизнь, не замечая жертв и самоотвержения тех, кто сопровождает его в этой жизни, — он не дойдет до тех высших путей, по которым идут великие люди. Если в самом человеке атрофируется нежность, доброта, по мере того как он восходит в высокие степени учености и славы, — он сам исключает себя из всех возможностей достичь радости общения с людьми, пленяющими его полнотой и размахом своей деятельности. Точно так же и любовь к матери природе. Чтобы заметить ее, ее усилия помочь каждому любить ее в себе и себя в ней — надо научиться замечать подвиг жизни своей родной матери. Научиться любить ее, чтобы во всю дальнейшую жизнь навсегда знать, что такое любовь…

— Друг мой, послушайтесь моего совета. Оставьте пока мечты следовать за мной и жить моими принципами. Нельзя приказать себе идти путем вдохновения. Можно только увлекаться, гореть не жаждой добиться лично моей или чьей-то дружбы, но гореть любовью к людям и состраданием к ним. Не в том видеть радость, чтобы подражать кому-то любимому, а жить по своей собственной инициативе, по собственной манере, но так свободно и любовно, что вы непременно встретитесь в делах и действиях дня с тем, кого вы считаете себе примером и кто — на свой лад — идет в любви и сострадании к людям. И вот тогда встреча людей, стремящихся к одной и той же цели, может стать сдвигом в их жизни. Тогда их верность одной, священной им обоим, связывающей их дружбу идее может привести к счастью раскрепощения себя от мучительных предрассудков. Соберите весь свой характер и волю, которыми вы так гордитесь как самоцелью, и переключите их на умение жить легко, просто, любовно принимая все ваши обстоятельства. Поверьте мне, что это единственный путь, по которому можно приблизиться ко мне. У человека нет другой возможности стать выше толпы, как труд его простого дня…

Глава 11. Генри у лорда Бенедикта. Приезд капитана Ретедли. Поручение лорда Бенедикта Тендлю

— Встань, мой сын. Труден путь ученичества, очень труден каждому человеку. Не отчаивайся. Вперед не заглядывай и никогда не спеши. Теперь живи даже не так, как будто ты живешь свой последний день. А так, как будто ты живешь свой последний час. Нельзя тебе отставать от того, кого ты выбрал себе Учителем, чья жизнь и сила для тебя живой пример. Отставать от Учителя — значит закрепощаться в суевериях и предрассудках. Если ты получил задачу — спеши ее выполнить. Выполнить до конца. И если ты подойдешь к ней без всяких личных, закрепощающих рассуждений, если будешь видеть в приказании великий смысл — не всегда тебе еще понятной жизни — и не будешь ковыряться в своей душе, разбирая, все ли в ней готово или что-то тебе кажется еще не готовым, то выполнишь задание легко. Не на себе надо сосредотачивать внимание, а до конца на том, что дано выполнить…

…Ты занят был собой, а думал, что ищешь высший путь. Ты не мог ничего найти. Кто ищет, отягощенный страстями, тот только еще больше заблуждается…
Старайся решить здесь не умственную проблему, как тебе ввести в твой день те или иные принципы. А просто любя тех, с кем тебя сейчас столкнула жизнь. Присматривайся к их нуждам, печалям, интересам. Не повторяй ошибок отъединения, в которых ты жил все время. Ты видел до сих пор только свою любовь к Ананде, но чем жил сам Ананда, кто был рядом с ним — тебе было все равно. Ищи здесь не новой жизни в нас, которая могла бы поддержать тебя. Ищи в самом себе умения быть добрым к нам. И первое, с чего начни: не отрицай, не суди…

…В надуманности, живя от ума, можно попадать только в предрассудки и суеверия…

Мужество, одно мужество и бесстрашие раскрывают всего человека, все его силы и таланты. Старайтесь оба найти в себе свободное, не отягченное мусором личных неудач и скорби восприятие жизни…

…Жизнь, Великая мировая Жизнь, не знает ни жестокости, ни наказания. Ее законы милосердия и помощи все проходят по единственному закону вселенной: причин и следствий. Людям кажется, что в их жизнь ворвалась жестокость. Умирающий от голода считает себя несчастным, обиженным и угнетенным жизнью. А сам не помнит, как заморил голодом целую семью, имея когда-то и где-то все возможности протянуть им руку спасения.
Нет ударов как таковых, как нет убийства и бессмысленной смерти. Умирает каждый человек только тогда, когда дух его или перерос все те возможности творчества, которые были в его телесном организме, или когда весь его организм обвился закостенелыми страстями жадности, зависти, ревности, отрицания и предрассудков себялюбия. И духу его больше не остается возможности вырваться хоть из какой-либо щели в доброжелательство, разрезав свои страсти.
Все, что люди привыкли звать чудесами, чудесными встречами и спасениями, — все только собственное творчество в целом ряде вековых воплощений и трудов. У человека в каждое его земное воплощение так мало времени! Нет возможности, сохраняя здравый смысл земли, зная быстротечность ее меняющихся форм, терять мгновения в пустоте, в отсутствии творчества сердца, в мелочах быта и его предрассудках.
Нельзя жить и ждать, что суеверное представление о каком-то провидении само позаботится о решении судьбы человека и повернет руль его жизни в ту или иную сторону. А человек будет только подбирать зерна падающего ему с неба милосердия. Все милосердие, которое может войти в судьбу человека, это труд его самого. Его труд в веках, труд в единении с великими и малыми людьми, труд любви и благородства.
Честь человека, его честность, доброта и красота, которые он пробудил и подал в сердце встречных, а не ждал, чтобы их ему кто-то принес, — вот вековой труд человеческого пути, пути живого неба и живой земли. Не в далекое небо должен улетать человек, чтобы там глотнуть красоты и отдохнуть от грязи земли. Но на грязную, потную и печальную землю он должен пролить каплю своей творческой доброжелательности. И тогда в его труд земли непременно сойдет Мудрость живого неба, и он услышит его зов.
Тот, кто принес земле клочок своей песни торжествующей любви, из своего обагренного страданием сердца благословил свой день, тот войдет в новую атмосферу сил и знаний, где ясно увидит, что нет чудес, а есть только та или иная ступень знания…

— Напрасно ты так угнетаешь себя, друг мой Дория, мыслями о собственной малости, недостоинстве и пр. Видишь ли, если ты хорошенько разберешься и здесь в своих чувствах, то увидишь, что они тебе ни в чем не помогли. Корень их — как это ни кажется странным, — все же гордость. Истинное смирение ничего общего с разъеданием себя не имеет. Истинно смиренный так ясно понимает свое место во вселенной. Он так свободен внутри, что никакие сравнения с чужой жизнью, с ее величием или малостью ему и в голову не приходят. Он просто идет данное текущее мгновение, не вовлекаясь в сложность и замысловатость дел, которых не понимает и не видит ясно до конца. Только тот и идет по своему творческому дню верно, кто не умствует, а действует так, как его минута дел и встреч раскрывает его сердце и вызывает его доброту к действию просто, легко, весело…
… А если ты строишь свой завтрашний день на слезах, сомнениях и скорби сегодняшнего, то ты никогда его не построишь на цельных и прочных ступенях. Только прожив день всей полнотой чувств и мыслей, можно попасть завтра в атмосферу полноценного существования. День же, строящий эту атмосферу, это день, прожитый легко, радостно, без мусора слез и скорби, вызванных всегда землей, одной землей, в забвении живого неба. Кроме того, не забывай, что чем больше совершенствуется человек, чем выше он может видеть и сознавать духовное творчество людей, тем яснее он понимает беспредельность совершенства. Но это его не угнетает, а только бодрит, заставляет гореть и мчаться там, где другой — с понятиями мелкой плоскости — останавливается в раздумье, медля и хныкая…

…И суть вовсе не в том, кто из нас хозяин и кто гость. А в том, чтобы все мы, считая друг друга братьями, несли доброту каждому встреченному сердцу, а не раздражались, что кто-то ближе или дальше, ниже или выше…
Какое значение и смысл может иметь жизнь человека для вселенной, если проблему индивидуального совершенствования человек решает только в разрезе личного быта, наград, славы и почестей?

…Для каждого человека положена своя мера вещей. И только те подходят к Учителю в одно воплощение так, чтобы общаться с ним непосредственно самому, кто выполнил меру своих вещей, то есть кто разрушил в себе прежние представления о жизни вообще и о быте одной земли.
Пока человек полагается на чьи-то помощь и связи, пока ищет решения своих вопросов в советах более сильных по положению, он не может выскочить из орбиты скрепляющих его предрассудков, которые все держат его балансирующим между собственным тяготением к высшему миру красоты и благополучием земного быта. Кто и как проходит день, по какой орбите мчит земля человека — это не только один труд веков, это еще и весь опыт данного воплощения…

Создавая свою семью, помните те заветы, что я сейчас вам скажу.
Жена. Никогда и ни в чем не подавляйте ее волю, ее вкусы, ее стремления. Если будете видеть, что вкусы и склонности ее в чем-либо вульгарны, показывайте ей красоту. Но так, чтобы она никогда не заметила, что вы ее учите. Если вы сумеете раскрыть ей глаза на прекрасное, она сама изменится. Но если будете назойливо предлагать и убеждать, то в ней красота не раскроется, и в жизнь она ее внести не сможет, как бы настойчивы ни были ваши убеждения и доказательства.
Ни в какой мере не позволяйте себе вмешиваться в ее искусство, в ее творчество. Предоставляйте ей полную свободу, критикуя искренно, если спрашивают, но не позволяя себе давить, тушить порывы, если, по вашему мнению, они мало тактичны и мало соответственны быту того общества, в котором вы живете. Не талант для общества, а общество для таланта. Талант же для всей Жизни. Те, что слушают, могут подниматься от игры и таланта вашей жены только в те моменты, когда ее талант горит. А жить обывательски могут всегда. Пусть они приспосабливаются к ней, а не она к ним. Поддерживайте ее всячески, если бы даже ваш дом стали считать «оригинальным», что в Англии не похвала.
Если бы у вашей жены оказалось мало воли и с рождением детей она жаждала бы забросить искусство, если бы перед ней встала дилемма: дети или искусство? Если бы в ее мыслях, чувствах, поступках превалировала мать над художницей — разъясните ей все значение искусства в воспитании младенческой души и всей жизни детей.
Каждая семья строится заботами огромного числа невидимых вам тружеников и помощников. И те семьи, где главным элементом жизни является искусство, — всегда ячейки высшие, откуда выходят творческие силы, приближающиеся к Учителю. Если бы у вас лично не было ни одного талантливого ребенка, то у ваших внуков, рожденных от развитых и чутких к искусству ваших детей, уже будет та атмосфера гармонии, в которой они смогут развить свой талант. И в частности, у вас оно так и будет. Вы приведете ко мне вашего младшего внука и среднюю внучку — два больших таланта. В вашей жене они найдут начала новой связи, к которой ваши дети будут еще не готовы. Но ваша жена будет много страдать от чрезмерно страстной любви к детям. Такт и ваша любовь помогут вам объяснить ей, что вся любовь матери должна быть творческой энергией, очень спокойной, чтобы не давить детей, не быть им тяжелой и чтобы они могли расти, в полной мере развивая свой дух и способности.
Преданность матери, видящей подвиг в отказе от той или иной степени в искусстве ради детей, доказывает только неполноценность таланта человека как слуги своего народа, как слуги Жизни, давшей ему каплю своего вечного огня. Борьба в вопросах воспитания детей в вашем доме недопустима. Так же недопустима, как и течение по воле волн, ведущее детей по шаблонной линии обычного английского быта. Самое бдительное внимание и вы и ваша жена должны обратить на складывающиеся отношения между вашими детьми и их окружающими. Никакой замкнутости, никакой отъединенности от других детей. Приучайте их к общению со всеми прочими детьми. Создайте им жизнь так, чтобы в ней никогда не было суеты и чтобы в их сознании навсегда легла любовь к человеку, необходимость связи с большим количеством людей.
Лучшими уроками воспитания бывают те дни, когда дети встречают разнообразие характеров среди себе подобных. Но чтобы ребенок рос в бдительном внимании ко всему окружающему — его надо учить этому с первых же сознательных дней. Развивайте внимание своих детей параллельно своей выдержке. Не забывайте, что дети, родившиеся у вас, не только плоды плоти и крови, принадлежащие вам. Но это те драгоценные чаши, которые Жизнь дала вам на хранение, улучшение и развитие в них их творческого Огня. Не прилепляйтесь к ним, как улитка к раковине. Всегда думайте, что в вашем доме им пожить и отгостить суждено какое-то время только для того, чтобы созреть к собственной жизни. Ваша же жизнь ценна миру постольку, поскольку вы сумели вскрыть ее самодовлеющую красоту, не повышающуюся и не понижающуюся от внешних или внутренних связей земли.
Создавая семью, вступайте в нее освобожденным от предрассудков предвзятого устройства закрытой ячейки, где варятся в бульоне собственности те или иные качества людей. Напротив, разрушайте перегородки между собой и людьми, привлекайте встречных красотой, которую они стесняются обнаруживать в себе.
Дети не только цветы земли. Они еще и дары ваши всей вселенной. Через них вы, как все родители, или помогаете возвышаться человечеству, или остаетесь инертной массой, тем месивом, из которого, как из перегнившего леса, родятся через тысячи лет уголь и алмаз.

***

СОДЕРЖАНИЕ

Часть I. Том I.  (об авторе, главы 1 – 15)

Часть I. Том I (часть 2).  (главы 16 – 26, О книге «Две жизни», «Дельфис» № 4 (60)/2009, Н.А.Тоотс)

Часть II. Том I.  (главы 1 – 11)

Часть II. Том II.  (главы 12 – 21)

Часть III. Том I.  (главы 1 –  16)

Часть III. Том II.  (главы 17 – 33)

 ***

Полностью книгу «Две жизни» можно прочитать например на https://www.litmir.me