www.russianlook.com

Статья из газеты: Еженедельник “Аргументы и Факты” № 7 11/02/2015

«Начавшийся Год литературы необходимо соединить с 70-летием Великой Победы, – считает Евгений Евтушенко, знаменитый поэт, писатель, публицист. – На фронте строчку из Пушкина знал каждый солдат».

– Я разговаривал со многими фронтовиками, офицерами, и они признавались, что в тяжёлые минуты их спасали стихи, русская классика. В плену многие про себя повторяли со школы знакомые строки, и это помогало выжить, не сойти с ума. А какие замечательные песни были написаны в те тревожные годы! Признайтесь: и сегодня, когда люди собираются за накрытым столом, они поют «Землянку», «Тёмную ночь» и «Катюшу», а не ту попсу, которая несётся с эстрады. Хочу внести и свой скромный вклад. Попросил Кремль, чтобы мне доверили на основе «Антологии русской поэзии» организовать два концерта в Москве и Петербурге. Главной канвой там станет сила слова: от «Полка Игорева» до Окуджавы и Галича. А также с небольшим молодым коллективом проедем в традициях агитбригады по всей Восточно-Сибирской магистрали до Владивостока. Так я когда-то пытался добраться из Сибири на войну.

Благодарен… войне

- Вы принадлежите к поколению, которое сполна испытало ужас того времени. Однако недавно сказали, что «благодарны войне»… 

– С одной стороны – война была огромным несчастьем. Страшная разруха, трупы… Мы, дети, дежурили с лопаточками в 254-й школе на Мещанской улице и помогали взрослым очищать крышу во время первых бомбёжек Москвы. Дороже Нобелевской премии для меня справка, что я, ученик 1-го класса, проявил мужество в тушении зажигалок. А на станции Зима, где мы потом жили, после уроков подростки шли на маленький заводик и почти вслепую делали гранаты. И там, и по всей России ещё долго стояли ящики-пьедесталы, куда становились детишки, которые не могли дотянуться до точильных станков руками.
С другой, именно война помогла целому поколению занять гражданскую позицию, сохранить понятия о родине, достоинстве и чести. Шестидесятничество потому и выбросило такую мощную плеяду, что мы, мальчишки, чувствовали себя, как на передовой.

- Но сегодня пытаются пересмотреть не только принципы, заложенные русской литературой, но переписать и саму историю. 

– Не надо через политические разногласия ссорить народы и углубляться в ненависть. Тем сложнее будет остановиться. Какая разница, если одна держава может взорвать землю десять раз, а другая сто? Достаточно одного. Надо образумиться и договариваться, как это было 70 лет назад. Тогда все вместе, Россия, Америка, участники второго фронта, своротили махину фашизма. Наше поколение прекрасно помнит «дух Эльбы», когда война была на всех одна и в мае 1945-го обнимались солдаты стран-победительниц. И сегодня люди по разные стороны океана в целом друг к другу относятся хорошо. У большинства американских космонавтов, с которыми я не раз встречался, висит портрет Циолковского. А Олимпиада в Сочи, которую мы вспоминаем в эти дни, стала настоящим прорывом.

Вляпаться во власть?

- Вы уже 20 лет живёте в США. Судя по происходящему, «дух Эльбы» там напрочь забыли. 

– На меня нападают, что преподаю в Америке, но я продолжаю то, что было завещано поэтами-фронтовиками. И стараюсь, чтобы молодые американцы не забыли, как мы сражались против общего врага и вместе победили. Хочу, чтобы у нас поняли: американцы часто ошибаются, потому что это очень молодое государство, и враг никогда не был на их территории. И чтобы в США прозрели: не надо играть с нервами такой большой страны, как наша. Тем более, когда мы правы и совершенно искренни в своих намерениях.
В университете города Талса, где 15 тысяч студентов, я преподаю русскую прозу, поэзию, а также русское и европейское кино. Когда начинал, в аудитории были в основном местные. Сейчас, кажется, весь интернационал – аргентинцы, казахи, много китайцев. Все дружат, в том числе арабы, евреи, палестинцы. И человеческие ценности для всех одинаковые. Вы бы знали, какие китайцы написали исповеди, когда мы обсуждали «Неоконченную пьесу для механического пианино». Я ахнул. А после фильма «Летят журавли» вдова американского солдата, убитого в наши дни в Афганистане, принесла мне письма мужа. Конечно, у нас есть то, что разъединяет, но общего больше.

- Вас также упрекают в том, что, провозглашая свободу, дружите с сильными мира сего. Хотя сами же написали: «Дай Бог не вляпаться во власть».

– Пушкин тоже просил Николая I быть его цензором. А почему власть надо сразу демонизировать? Там очень много знающих, порядочных людей. Да, я подписывал письма в защиту диссидентов, Солженицына, против ввода советских танков в Чехословакию, но шёл на контакт с людьми, принимающими решения. А Эрнст Неизвестный? Он считал свой монументализм делом государственным. Если бы не его позиция, не стояла бы знаменитая «Маска скорби» в Магадане, «Прометей» в Крыму и даже надгробие Хрущёву. Поэтому с президентами, депутатами, чиновниками надо разговаривать. Не лизать известные места, а спорить, доказывать. И власть должна выслушивать иную точку зрения, исправлять промахи.

Выпал «шпинделёк»

- Вокруг очень много двойных стандартов, люди не понимают, что правда, а что нет. Вы тоже подтвердили: у нас из душ выпал какой-то «шпинделёк» – ограничитель, удерживающий от жадности, продажности и «шариковской спеси». 

– Сегодня «Мы распоясались до ух-ты, ах-ты, / аж до такой купецкой широты, / что даже не влезают наши яхты / в иные европейские порты»… Но дело не только в социальном расслоении. Одна из опасностей в том, что Россия как нация перестаёт быть сплочённой, а люди не хотят и не умеют бороться за свои интересы. В итоге сразу сдаются. Но почему? Хороший боровичок и асфальт разворотит. Я, например, был обыкновенным мальчишкой со станции Зима. Никакого блата, влиятельных родственников, потомок каторжников. Два деда – враги народа. Однако – пробился. И такая судьба у многих «шести-десантников», которые на протяжении всей жизни оставались верны себе. Другой вопрос, что сегодня у нас очень мало независимых людей. Все к кому-то прилеплены. Но напрасно многие думают: да кто мы такие, кто на нас обращает внимание? От каждого человека что-то зависит на белом свете. Нужно только изменять и улучшать самих себя.

- В Санкт-Петербурге на ура прошёл ваш вечер «Жизнь как приключение». Рядом была и супруга Мария. Вы на весь зал сказали, что это ваша «любимая женщина», впрочем, и других трёх жён по-прежнему любите. Высокие отношения…

– А как иначе? Разве можно не любить тех, с кем когда-то был рядом? Терпеть не могу мужской неблагодарности… Очень уважаю Блока, но фразы, что у него было две женщины «одна – жена, а вторая – все остальные», никогда бы себе не позволил. Маша – удивительная. Для меня она и жена, и дочь, и сестра, и даже строгая бабушка. Вместе мы уже 28 лет, разница в возрасте 30 лет, у нас двое замечательных сыновей. Она учитель русского языка. С ней я венчался. Она мой ангел-хранитель в буквальном смысле слова. И когда недавно я упал в Ростове и получил тяжёлую травму, она меня спасла, как делала это уже не раз. Самое страшное в отношениях – скука. А когда искры летят от столкновения характеров – это нормально. «Я люблю тебя неосторожно, / Словно пропасть, а не колею./Я люблю тебя больше, чем можно, / Больше чем невозможно, – люблю».

- Вы живёте на два дома, два континента. Не тревожно, в сложившейся в мире ситуации?

– Те, кто хочет отречься от европейских ценностей, мне напоминают политических троекуровых. Как можно вырвать нашу страну из мирового контекста, не принимая в расчёт будущее? К сожалению, у нас сегодня многие живут двухходовыми комбинациями, а надо думать о послезавтра. Я был в 97 странах, читал там стихи, и везде людям был близок гуманизм русской поэзии. «Всемирная отзывчивость», как сказал Достоевский о Пушкине. И напрасно мы себя мытарим, что нам нужна новая Россия, что у нас особый путь. Европейская культура взошла и на русских дрожжах, так что с миром нам – по пути.

Источник:  АиФ-СПб