Главная » ЛЮДИ И ДАТЫ, Светочи » ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ. Н. Яровская (Е.И. Рерих). окончание

1 204 просмотров
Прп. Сергий благославляет св. бл. князя Димитрия Донского на Куликовскую битву

Прп. Сергий благославляет св. бл. князя Димитрия Донского на Куликовскую битву

Уже с половины жизни Облик Преподобного вошёл в сознание народа русского как всенародный Учитель, Заступник и Ободритель. Кто может исчислить, какое множество народа шло к нему со всеми своими нуждами, большими и малыми? Но слава о святости и мудрости Сергия распространилась по всей Руси и помимо воли выдвинула его и на поприще государственной деятельности.

К этому времени устанавливается и его великая дружба со Святителем Алексием, утверждённым в звании Митрополита всея Руси. Святитель Алексий часто приезжал в Троицкую Обитель отдохнуть и посоветоваться с мудрым Старцем. Эти два великие подвижника, духовно соединённые узами любви и понимания, в полном единении работали на благо народа русского, всячески помогая духовному просвещению и строительству Земли Русской. Можно сказать, что они явились наследниками и продолжателями дела святого Петра, первого митрополита Московского, по собиранию и укреплению Московского Государства. Часты в то время были междоусобия среди князей, оспаривавших друг у друга ханский ярлык на великокняжество, и митрополит Алексий неоднократно возлагал на Преподобного труднейшие политические поручения словом и убеждением усмирить распри удельных князей и привести их к признанию верховной власти князя Московского. И настолько было велико обаяние личности Преподобного, что самые упорные смирялись перед силою и мудростью его слов.

Также около этого времени совершается величайшее дело по распространению и насаждению новых обителей учениками Преподобного. По разным направлениям, широко наметились эти ячейки духовной культуры. Преподобный, кроме своей первоначальной Обители на Маковце, сам построил и Обитель Киржачскую. Кроме того, по поручению великого князя Дмитрия Ивановича, основал два Дубенских монастыря, затем Московский Симонов монастырь и Голутвинский. Им же, по просьбе князя Владимира Андреевича Храброго, был заложен монастырь Высоцкий в Серпухове. Преподобный Сергий помогал и митрополиту Алексию в устройстве Московского Андроникова монастыря. Причём все места для Обителей Преподобный избирал сам лично, совершая все эти многовёрстные передвижения пешком. Ещё при жизни Преподобного ученики его были поставлены им игуменами в основанных им монастырях. Так, Блаженный Роман — первый игумен Киржачской Обители; Преподобный Андроник — настоятель Спасского монастыря на реке Яузе, из которого вышли знаменитые иконописцы Даниил Чёрный и Андрей Рублёв; Блаженный Сергий и Павел, основатели Борисоглебского монастыря; Святой Феодор, племянник Преподобного, игумен Симоновского монастыря; Преподобный Мефодий Яхромский, основатель Свято-Никольского Пешношского монастыря; Преподобный Афанасий, первый игумен Серпуховского Высоцкого монастыря; Преподобный Авраамий, устроитель Обители на Галицком озере, построивший потом ещё три монастыря в Чудской земле; Никон Радонежский, которого Сергий за полгода до своей кончины поставил своим преемником в Троицкой Обители.

Духовными советами Преподобного пользовались также подвижники Кирилл и Ферапонт, основатели знаменитой Кирилло-Белозерской Обители на Белом озере; Преподобный Савва, основатель монастыря Сторожевского; Преподобный Сильвестр Обнорский, игумен Воскресенского монастыря на Обноре; Преподобный Павел Комельский, или Обнорский; Преподобный Сергий Нуромский и Преподобный Дмитрий Прилуцкий; Иаков, основатель Предтеченской Железноборской Обители; Ферапонт Можайский и прочие. В общем ученики и “собеседники” Преподобного основали до 40 монастырей нового типа, ученики его учеников — ещё около 60. Из Московской области введённое Святым Сергием монастырское общежитие распространилось на север — в обширную область Поморья, и на запад — в области Псковскую и Новгородскую.

Итак, по его почину пустынное житие широко распространилось в Московской Руси. В XV и XVI веках все леса северной Руси населились пустынножителями, духовными чадами и подражателями Преподобного. Около этих уединённых хижин быстро вырастали новые и новые обители. В XV веке в одной Московской Руси было основано до 57 пустынных монастырей. Велико было историческое значение монастырей в деле строительства Российского Государства, ибо, по завету Преподобного, они основывались в местах пустынных и диких и, конечно, привлекали к себе население, которому было удобнее и духовно радостнее и прочнее жить при них. Таким образом, они явились истинными рассадниками жизни и просвещения, своего рода колонизаторами; они развивали земледелие, строительство, насаждали ремёсла и на культуре духа закладывали основу государственности.


Итак, Святой Сергий явился отцом северного русского монашества, основоположником Святой Руси и также предтечею будущих старцев. Но, помимо того, велико было его значение и в общегосударственной жизни народа. Мы видели, как неоднократно он улаживал распри между князьями, грозившие неисчислимыми бедствиями молодому государству. Он же скрепил своею подписью закон о престолонаследии от отца к сыну, положивший конец междоусобным соискательствам, раздиравшим Землю Русскую. Но апофеозом деятельности Преподобного было его историческое благословение на страшную битву великого князя Дмитрия. Он знал, какое следствие будет иметь его слово, и принял на себя эту ответственность. И следствием этого вдохновения и ободрения была великая победа над вековыми утеснителями. Победа эта явилась поворотным пунктом в истории молодого Московского Государства; несмотря на ещё угрожавшее нападение врагов, всё же она настолько укрепила веру народа в свои силы, настолько подняла дух его, что Московское Государство смогло укрепиться, чтобы с течением времени развиться в Великую Державу Всероссийскую.

Около 1377 года митрополит Алексий, чувствовавший себя уже стареющим и слабым и давно лелеявший мысль оставить после себя преемником Преподобного Сергия, решил воспользоваться обычаем, установившимся у русских митрополитов, ещё при жизни назначать себе преемника. По вызову митрополита Преподобный явился к нему, и посреди дружественной духовной беседы Алексий приказал принести золотой “парамандный” крест митрополичий, с драгоценными камнями, и подал его Преподобному. Но Святой просто ответил: “Прости мне, Владыко, от юности я не был златоносцем и в старости подобает мне быть в нищете”.

“Знаю, что таково было всегда твоё житие, — ответил митрополит, — но теперь яви послушание и прими от меня дар сей в благословение”. И сам возложил на Преподобного крест. При этом он сообщил ему о возможном назначении Киприана в митрополиты и выразил ему все свои опасения и сомнения в этом человеке, тогда как Преподобного он настолько знает, что с великою радостью назначает его своим преемником. И снова просил его не отказываться, указывая и на то, что назначение его будет всеми радостно принято, ибо таково желание от великого князя до простых людей. Но Сергий оставался непреклонен: “Прости мне, Владыко, — говорил он, — ты хочешь возложить на меня бремя выше меры, но ты не найдёшь во мне того, что ищешь. И если не хочешь ты отогнать моей нищеты от слышания твоей святыни, не говори более о том”.

Алексий понял, и не настаивал более. Знал он твёрдую волю своего друга. Преподобный мог делать лишь то, к чему был призван, лишь водительству внутреннему верил он. И здесь он сумел убедить Святителя, что и для церкви лучше, если он будет продолжать своё дело.

И в этом случае Преподобный выказал себя прозорливцем. Внутренний голос, или, вернее, Силы Высшие, водившие им, не предназначали его к этой деятельности. Вскоре после этого, 12 февраля 1378 года, на 85-м году жизни умер Святитель Алексий, и тотчас же началась десятилетняя борьба за митрополичью кафедру. Печальная страница это была в истории церкви.

Соперники, оспаривавшие друг у друга кафедру, были архимандрит Михаил, почему-то прозванный Митяем и бывший духовником великого князя, также епископ Дионисий и Киприан, но самым сильным был Михаил. Все эти соперники наперерыв старались заручиться благословением Святого Сергия — столь велик был его авторитет. Михаил, не добившись его, простёр свою дерзость до того, что стал угрожать самому игумену Троицкой Обители за его якобы неодобрение в снискании им власти и грозил разрушить монастырь. Но Святой Сергий только говорил братии: “Митяй негодует на нас и замышляет недоброе против нас, но не увидит он Константинополя, не увидит посему и сана митрополита”.

Пророчество Преподобного исполнилось. Архимандрит Михаил, отправленный великим князем в Константинополь, чтобы принять жезл митрополита, скоропостижно скончался в пути. После этого митрополит Киприан в 1381 году был вызван из Киева в Москву.

Велика была утрата в лице Святителя Алексия для молодого, ещё не окрепшего государства. Но великий князь Дмитрий, лишившись в Святителе Алексии своего заступника и главного советника, нашёл его в Преподобном. Нравственное влияние Преподобного на князя Дмитрия было велико. Теперь мы подходим к самому ответственному и героическому времени в жизни Преподобного, к благословению им русского воинства на великую Куликовскую битву.


Сделаем краткий исторический обзор того времени. Уже около двух веков Русь томилась под игом татар. Князья то и дело путешествовали в Золотую Орду с подарками и данью к ханам. Не имея единодушия между собою, князья и не помышляли свергнуть иго, столь тяжкое для Руси. Наоборот, они даже, во взаимной вражде за великокняжеский ярлык, не раз сами приглашали на помощь себе татар. Много кровавых страниц хранит история этого периода русской истории. Но наконец Московским князьям, поддержанным церковью, удалось сосредоточить великокняжескую власть в своих руках и начать великое дело собирания и строительства Русского Государства. Первым митрополитом, перенёсшим свою Митрополию в Москву и тем закрепившим значение Москвы для всей Руси, был Пётр. Его выдающийся ум прозревал в будущее, и ему удалось даже завоевать уважение ханов к Русской Церкви. По преданию, он предсказал величие Москвы, хотя сам и жил ещё во время могущества Орды. Преемник его Алексий уже видел зарницы этого величия, Сергию же выпала величайшая историческая миссия нравственно поддержать и благословить великого князя Дмитрия на первое поражение татар.

Когда в 1375 году Дмитрий двинулся на Михаила Тверского, своего главного внутреннего противника, происками исхлопотавшего себе от Золотой Орды великокняжеский ярлык, то его уже поддерживало большинство князей, и ему удалось разбить Михаила и принудить его к отказу от всех притязаний. Дмитрий уже не так считался с Ордою. Новый дух — сознание единства — соединял князей, изменилось и сознание народа; видя единение среди своих вождей, народ окреп духом, страх перед врагом стал утихать, и явилось сознание своего права и достоинства.

В Золотой Орде в это время ханом был Мамай, и, конечно, он не мог отнестись спокойно к выказанному пренебрежению его указу и к растущей самостоятельности Дмитрия, и он начал посылать новые карательные отряды на Русь.

В 1377 году татары неожиданным набегом разграбили Нижний, и в 1378 году была выслана новая рать под водительством мурзы Бегича, но Дмитрий обходом и стремительным натиском нанёс первое поражение татарам на реке Воже. Событие это сильно подняло дух народа русского.

С этого времени Мамай решил похоронить всякую память о России под развалинами и пеплом. Он собрал всю Волжскую Орду, сговорился с Литовским князем Ягайло и русским князем Олегом Рязанским и летом 1380 года поставил свою ставку при устье реки Воронеж. Время для Руси настало грозное. Митрополит Алексий уже умер, нового митрополита ещё не было, ибо в церкви происходили смуты соискательства. И тут выступил во всей силе своего обаяния Преподобный Сергий. Кто же другой мог поднять весь народ и вдохнуть такую несокрушимую веру в правоту дела, следовательно, и в победу? Самый мирный Подвижник, чуждый всякому насилию, без колебания благословляет князя и воинство его на подвиг за правое дело, за народ, за Русь.

18 августа Дмитрий со многими князьями и воеводами едет в Обитель за последним благословением Преподобного перед страшным боем. Можно себе представить, сколь сурово и торжественно было это молебствие и напутствие! Князь спешит к своим храбрым сподвижникам, ибо гонцы, один за другим, приносили вести о передвижении врага, но Преподобный просит, чтобы он отслушал Божественную Литургию и остался к трапезе: “Обед сей тебе, Государь, будет на пользу”.

И среди трапезы Преподобный исполнился пророческого духа и воскликнул: “Господь Бог тебе помощник. Ещё не пришло время тебе самому носить венец сей победы с вечным сном, прочим же многим сотрудникам твоим плетутся венцы мученические с вечною памятью”. После трапезы, осенив крестом и святою водой князя и воевод, Преподобный Сергий, может быть, желая ещё раз утвердить в мыслях всех присутствовавших правоту подвига их и что иного выхода не остаётся, обращается к князю со словами: “Подобает тебе, Господине, заботиться о стаде, порученном Богом, и выступить против безбожных”, — и затем вопрошает: “Всё ли ты сделал, все ли меры использовал, чтобы предотвратить страшную битву?” И князь ответил, что он всё сделал, но безуспешно.

“Если так, — сказал Сергий, — то врага ждёт конечное погубление, а тебя помощь и слава от Господа”.

Князь, в глубоком душевном волнении, внимал словам Преподобного и припал к ногам его для последнего благословения. Осенив его ещё раз крестом, Преподобный тихо сказал ему: “Иде же, Господине, небоязненно. Господь поможет тебе на безбожных врагов, ты победишь враги твоя!”

Окрылённый и обнадёженный словами Преподобного, Дмитрий спешит к воинству своему. Преподобный же, проводив князя, почти безвыходно пребывал со своею братией в церкви, посылая всю силу духа своего на помощь великому делу. Находясь в великом духовном подъёме, Преподобный в прозрении увидел необходимость ещё раз укрепить мужество воинства и решил послать великому князю с собственноручной грамотой двух иноков, подвизавшихся в числе братии, Александра Пересвета (бывшего боярина Брянского) и Андрея Ослябю (боярина Любецкого), мужество которых и искусство воинское было ещё у всех в памяти: за необыкновенную силу они прослыли богатырями. Этих-то иноков Сергий и избрал помощниками князю, чтобы они своим мужеством, как всецело отдавшие себя Богу, послужили примером его воинству. И как бы прозревая их близкую кончину, Преподобный облёк их в великую схиму. И, вручая им для передачи князю грамоту, оканчивавшуюся словами: “Чтобы ты, Господине, так и шёл вперёд, а поможет ти Бог и Святая Богородица”, сказал: “…Мир вам, возлюбленные о Христе братие! Мужайтесь… приспело время вашея купли”.

Тем временем Дмитрий с воинством подошёл к Дону, и воеводы заколебались — переходить ли им Дон, ибо в случае отступления путь будет отрезан. Потому можно себе представить, какое впечатление произвела весть о прибытии таких необычных посланцев с грамотой Преподобного, пророческой и указующей идти вперёд. Великий Заступник Земли Русской как бы сам посетил и благословил на победу воинство русское. Посещение это в столь важную и решительную минуту повлияло на исход всей битвы. Теперь и самые слабые сердца запылали храбростью и жаждою подвига. Дмитрий, приняв личное начальство над воинством, смело повёл свои полки на Куликово поле.

Наступил грозный день битвы (8 сентября 1380 года). Приводим прекрасное описание приготовления к этому бою у Бориса Зайцева.

“8-е сентября 1380 года! Хмурый рассвет, Дон и Непрядва, Куликово поле и дух Слова о полку Игореве! Русь вышла снова в степь, меряться со зверем степи. Как всё глубоко напряжённо и серьёзно! Перед сражением молятся. Читают ”ратям” грамоту Преподобного. Над ставкой стяг великокняжеский с золотым образом Спасителя. Осенние туманы, медленный рассвет, хладно-серебряный. Роса, утренний холод. За Непрядвой не то стоны, не то грохот дальний. Люди умываются, подтягивают у коней подпруги, надевают чистые рубахи, и в последний раз оружие своё отрагивают. Строятся. Идут на смерть…

К полудню показались и татары. Дмитрий выехал драться лично, ”в первом суйме”, передовой стычке. Таков обычай. Ранен не был, но доспех помяли. Тут же, по преданию, на зов татарского богатыря выскакал Пересвет, давно готовый к смерти, и, схватившись с Челибеем, поразив его, сам пал.

Началась общая битва, на громадном, по тем временам, фронте в десять вёрст. Сергий правильно сказал: ”Многим плетутся венки мученические”. Их было сплетено немало…”

Преподобный же в эти часы находился со всею братией в церкви, тело его было здесь, но духом он был там, где совершалась судьба России. Перед его духовными очами проходили все перипетии боя, он сообщал братии о ходе битвы, от времени до времени называя имена павших воинов, и тут же читал заупокойные молитвы за них. Наконец он возвестил о совершенном поражении врагов и воздал со всею братией благодарение Богу.

Предсказание Преподобного Сергия исполнилось. По возвращении своём Дмитрий, уже во славе Донского героя, немедленно едет к Преподобному, чтобы вознести благодарение Господу и принять благословение Сергия. Трогательная была встреча. Вновь служили молебствие, но и панихиды, потери были огромные.

Но велико было значение победы. Она ещё больше подняла дух народа, и почитание Преподобного ещё более возросло. Но не успела ещё Русь окрепнуть от страшной Куликовской битвы, как уже нагрянул новый удар. Тохтамыш, разбив Мамая и завладев его ханством в Золотой Орде, пошёл на Русь и, пользуясь изменою Рязанского князя Олега, двинулся секретными дорогами на Москву. Дмитрий вынужден был бежать на север, в Кострому и Переяславль, собирать войско. Тем временем Кремль, оставшийся без князя, был предательски захвачен татарами. Тохтамыш, опустошив Москву и окрестности её, разорил города Юрьев, Звенигород, Можайск, Боровск и другие, но прослышав, что великий князь идёт ему в тыл, не дойдя до Троицкой Обители, быстро удалился. Покров Сил Высших не допустил разгромления Святыни, прославленной подвигами Преподобного, и вражеские руки не коснулись священной Обители.

Страшны были татары, но ещё страшнее и губительнее для Земли Русской были всё ещё продолжавшиеся раздоры между князьями. Как известно, некоторые из них, в своём противодействии укреплению Московского великого князя, вступали даже в союз с врагами — татарами и литовцами. Преподобный Сергий, вместе со Святителем Алексием и после него, всячески содействовал умиротворению таких раздоров и укреплению власти великого князя Московского. Так, в 1365 году он посетил Нижний Новгород и склонил князя Бориса Константиновича, захватившего этот город у своего брата князя Дмитрия, вернуть его и признать власть великого князя Московского. Так и в 1385 году великий князь обратился к Преподобному с просьбою уладить его отношения с грозным и неукротимым князем Олегом Рязанским, давнишним врагом Москвы и союзником Мамая и Ольгерда. Вся жизнь этого вероломного князя прошла в интригах и походах, и не раз способствовал он и ханским нашествиям на Землю Русскую. Многих послов посылал Дмитрий к Олегу, но высокомерный князь никого не хотел слушать. Тогда великий князь обратился к Преподобному. И вот Сергий, уже 70-летний старец, идёт в Рязань, чтобы утвердить прочный мир между князьями. Чудный Старец долго беседовал с суровым князем и своим огненным духом и словами сердца привёл его в такое умиление, что уговорил заключить вечный союз с великим князем Дмитрием.

Искреннюю любовь и уважение питал к Преподобному сам великий князь Дмитрий и во всех трудных вопросах обращался к нему за советом, нередко и сам навещал его. Преподобный был восприемником детей его, и даже духовная князя скреплена подписью Преподобного. В этой духовной навсегда был установлен порядок престолонаследия от отца к сыну; таким порядком был положен ещё один камень основания Великого Русского Государства. Преподобный Сергий присутствовал и при кончине великого князя Дмитрия в 1389 году.


Во второй половине XIV века с православного Востока стало проникать в мир славянский учение Григория Синаита, так называемое “умное делание”, конечная цель которого состояла в установлении постоянного памятования или, вернее, через памятование введение в сердце непрерывного общения с Силами Высшими, для чего давались многие предписания и даже чисто механические приёмы этого умственного достижения. Нигде не находим указаний, чтобы Преподобный применял это “умное делание” в своём учении, вернее предположить, что он даже запрещал его. Ибо на личном опыте он знал, что постоянное общение с Иерархией Света достигалось, прежде всего и проще всего, путём раскрытия сердца. Раскрытие же сердца не требовало затраты времени ни на какие упражнения исключительно для себя. Среди сознательного и священного труда во имя Светлой Иерархии совершалось это любовное раскрытие, и в сердце устанавливался постоянный престол во имя Высшего. В познании сердца, этого великого и единственного двигателя и мерила духовности, Преподобный опередил многих духовных путников. Именно он нашёл силу этого источника и через него приобщился к Миру Огненному; об этом ярко свидетельствуют его пламенные видения.

Приводим их, как они описаны в жизнеописании. Исаакий, ученик Преподобного, которого он желал видеть игуменом монастыря на Киржаче, просил его благословить на подвиг молчания. Сергий, не желая насиловать, уступил просьбам своего любимого ученика. В условленный день, после совершения литургии, выйдя из Северных врат, он обратился к стоящему около них Исаакию и осенил его в благословение на трудный подвиг крестным знамением. И увидел Исаакий, что из руки Преподобного “исходит пламень и объемлет его”. Он стал молчальником; когда же ему хотелось говорить, перед духовными очами его вставал пламень руки Сергия и ограждал его от нарушения обета. Лишь в этом случае и ещё в другом он вынужден был нарушить своё молчание.

Однажды литургию служили Сергий, брат его Стефан и племянник Феодор; Исаакий и Макарий стояли в церкви. Вот видит Исаакий в алтаре четвёртого, чудного Образом, сослужащего им. На первом выходе с Евангелием Он шёл за Преподобным, и весь Облик Его так сиял, что Исаакий не мог смотреть на Него, и чудо это разрешило уста его, и он спросил рядом стоявшего Макария, который, казалось, тоже видел необычайное явление, не знает ли он, кто сей дивный Муж? “Не знаю, — ответил Макарий, — но меня объемлет страх, когда я взираю на Него”.

По окончании литургии оба ученика обратились к Сергию, прося объяснить виденное ими. Сергий вышел из церкви, не промолвив ни слова, но когда вошёл в келью свою, сказал им: “Чада мои, если Господь уже открыл вам тайну сию, то и я не могу утаить от вас, что виденный вами был Ангел Господен, и не только теперь, но и всегда бывает такое посещение Божие мне, недостойному, во время совершения Божественной Литургии. Вы же сохраните сие в тайне до исхода моего”.

В другое время Преподобный также служил литургию, и в алтаре стоял его ученик, Симон Экклесиарх, и тоже сподобился чудесного видения. Во время пения “Тебе поем” огонь спал “как бы с неба, и ходил по престолу, объемля светом окрест весь алтарь” и окружая священнодействующего Сергия. При приобщении же им Святых Даров, свился божественный огнь и вошёл внутрь потира. Так Преподобный причастился огня неопалимого. В трепетном безмолвии стоял его ученик. Но Сергий духом прозорливости понял, что ученик сподобился видения, и спросил его причину потрясшего его трепета. “Я видел благодать Святого Духа, действующую с тобою”, — отвечал Симон. Но Сергий запретил ему возвещать кому-либо о виденном до дня его ухода.

Красиво отмечено это явление в книге Бориса Зайцева: “Свет и Огонь! Лёгкий небесный пламень как бы родственен, дружен теперь с Преподобным. ”Друг мой Свет”, ”Друг мой Пламень”, — мог сказать пронизанный духовностью, наполовину вышедший из мира Сергий. И не удивит рассказ экклесиарха Симона, видевшего, как огонь небесный сошёл на Св. Дары при освящении их Сергием, ”озаряя алтарь, обвиваясь около трапезы и окружая священнодействующего Сергия””.

Воистину, вся жизнь Преподобного могла быть выражена словами: “Ныне Силы Небесные с нами невидимо служат”.


Отмечены в жизнеописании случаи прозорливости Преподобного. Один из них связан с именем друга его Святителя Стефана Пермского. Чудо это записано за два года до смерти Преподобного. Спеша в столицу по делам церкви, Святитель Стефан, проезжая и находясь в десяти верстах от Троицкой Обители и не имея времени навестить своего друга, велел остановить лошадей и, встав, поклонился в сторону Обители со словами: “Мир тебе, духовный брат!”. Преподобный сидел в это время за трапезой с братией и, духом прозрев такое приветствие, встал и на глазах удивлённой братии отвесил низкий поклон и произнёс: “Радуйся и ты, Христов пастырь, мир Божий да пребывает с тобою”.

Преподобный объяснил удивлённым свидетелям, что он приветствовал епископа Стефана, который с пути послал им благословение. В воспоминание этого случая в Лавре до последнего времени сохранялся трогательный обычай: каждый день во время трапезной, по данному знаку, братия встаёт, и читается краткая молитва.

Можно сказать, что вся жизнь Преподобного была постоянным прозрением в далёкое и близкое будущее. Только огненным напряжением и приобщением достигал он этого трудного качества. Преподобный знал это великое обострение чувств. Все приходившие к нему находили неувядаемую свежесть сердца. И не каким-то особым приёмом, но простым открытием сердца достигал он этого постоянного обострения чувств, преображавшего каждодневность подвига в радостное и торжественное служение на благо ближнему.

К концу жизни Преподобному Сергию явлено было чудесное видение, неразрывно связанное впоследствии со многими его посмертными чудесами.

Несомненно, у Сергия было глубокое почитание Богоматери; тому свидетельствует и второй основанный им монастырь на Киржаче во имя Благовещения, также и его последние слова, обращённые к братии, в которых он вверял любимую паству и Обитель Покровительству и Заступничеству Пречистой. Но более всего, конечно, подтверждает это чудесное видение Пречистой на закате дней его. Это благодатное видение явилось как бы завершением всего пройденного им пути Огненного Служения и утвердило созданное им дело. Некоторые относят его к 1387 году, в одну из пятниц Рождественского поста. В эту незабвенную ночь для Троицкой Обители, когда вся братия спала мирным сном, Святой же Сергий горячо молился перед иконою Божьей Матери; совершив обычное своё правило, он сел немного отдохнуть. Тут же находился его келейник Михей. Внезапно Преподобный воспрянул и сказал ему: “Чадо, трезвись и бодрствуй, сейчас имеет быть нам чудесное посещение”, — и едва произнёс он, как услышан был голос: “Се Пречистая грядет”.

Святой Сергий поспешил в сени, и тут осенил его ослепительный свет, ярче солнечного, и он телесными глазами увидел Царицу Небесную с Апостолами Петром и Иоанном, блиставшими светом несказанным. Преподобный, не будучи в силах вынести объявшего его трепета, пал на землю. Пречистая прикоснулась к нему рукою и сказала: “Не ужасайся, избранник мой. Услышана молитва твоя, не скорби больше об учениках твоих, и об Обители своей не скорби более. Ибо отныне она всем будет изобиловать, и при жизни твоей и по смерти твоей неотступна буду Я от Обители твоей”. Сказав это, Пречистая стала невидима.

Преподобный, исполненный великого потрясения, пребывал как бы в исступлении ума. Придя в себя, он нашёл Михея, лежащего замертво. Очнувшись, Михей стал спрашивать: “Отче, что значит это ужасное и чудное видение, ибо душа моя от ужаса едва не разрешилась от тела?” Но Преподобный и сам ещё не мог говорить от великого трепета, охватившего его, и так стояли они друг против друга, в безмолвии и в удивлении. По истечении некоторого времени, придя окончательно в себя, Преподобный послал Михея позвать иноков Исаака и Симона и передал им все подробности благодатного Посещения. После радостных духовных и сердечных восхищений было совершено молебствие, иноки разошлись по кельям. Но Преподобный всю ночь провёл без сна, слишком полна была его душа восторгом неизреченным.

В 1388 году Преподобный похоронил любимого ученика своего Исаакия Молчальника, а в 1392 году преставился и Михей, живший в одной келье со своим наставником и свидетель многих чудес, совершённых Сергием, и удостоенный, наконец, видения Небесной Зари и Света необычайного, окружавшего посетившую их Богоматерь.

После этого Посещения и той духовной высоты, которой достиг Преподобный, он уже не долго жил. За полгода до своей кончины Преподобный получил откровение о своём исходе. Призвав братию, он вручил управление Обителью своему ученику преподобному Никону, сам же удалился в келью, в полный затвор, пребывая в безмолвии.

25 сентября 1392 года, на 78-м году от рождения, приобщившись Святых Даров, принесённых в его келью, Святой Сергий благословил собравшуюся вокруг него братию, сказав: “Вот я отхожу к Богу, меня призывающему, вас же предаю Господу и Его Матери. Она да будет вам прибежищем и стеною крепкою от сетей вражеских”.

После чего мирно отошёл. По свидетельству братии, в момент преставления лик Преподобного озарился светом и необыкновенное благоухание наполнило келью.


Прозрение народа в высокую духовную сущность Преподобного особенно ярко отразилось в преданиях, относящихся к его рождению и младенческому состоянию.

Так рассказывается, что мать его однажды была в храме, и во время пения Тропаря Пречистой Троицы младенец, находившийся в утробе её, трижды взыгрался и вскричал. Также в младенчестве его, если матери случалось обремениться скоромной пищей, младенец с трудом брал сосцы, в постные же дни и вовсе отказывался принимать.

В таких преданиях народ, в своём сердечном прозрении, передавал в доступных ему образах ту истинную огненную сущность Преподобного Сергия, которая была не доступна грубым чувствам.

На предания и легенды нельзя смотреть как на выдумки и ложь, ибо именно в них выражен синтез видимого с невидимым — прозрение в тот Мир, где огненными знаками начертана истинная сущность духа человеческого. В легендах народ выявляет свои чаяния и достижения. Потому отнесёмся внимательно ко всем свидетельствам глубокого непосредственного сердечного чувства.

Епифаний, жизнеописатель Преподобного Сергия, дал нам трогательный бытовой облик, сквозь который сияет свет незримый, но он бессилен, да и вообще кто может поведать о его внутренней духовной жизни, о её таинственной глубине. Но всё же личный духовный и неповторяемый опыт Преподобного озаряется для нас его пламенными видениями, они, как огненные вехи, указуют нам пройденный им путь в Обитель Горнюю. Из самих слов, сказанных им свидетелям его огненных видений, можно видеть, что для него самого они были даже обычны. Значит, сколь высоко должно было быть его духовное преображение, чтобы выдерживать такие пламенные проявления общения с Обителью Огненной! Воистину, с Сергием “говорили Горние Силы на языке Огня и Света”! Воистину, он был избранником Высших!

Вся жизнь Преподобного от самого детства носит на себе печать этой избранности. Таинственный схимник, его пророческие слова уже являются первыми вехами его предназначенного пути. Нам довелось слышать в устной передаче предание, живущее среди народа, что таинственный схимник передал отроку Варфоломею и чудесный камень с указанием зарыть его в определённом месте. Нигде не записано, где зарыт камень, но придёт время — и будет указано это место. Так ещё живо в народе понимание той духовной силы, которая в течение многих столетий питала Землю Русскую.

Само избрание им места для пустынного жития, не было ли оно также предназначено Руководившими им Силами Горними? Не мог ли духом прозреть чудный юноша всё великое значение этого места? И разве вся последующая жизнь его не есть планомерное раскрытие тайн духовных? И разве не приобщался он “пламени неопаляющего”? Разве не сослужил ему Дух Пламенный? И не преступила ли Сама Пречистая порог сеней келии его? Всё это, наряду с его великим самоотречением и приношением всего себя на служение ближним, с принятием на себя ответственности духовного водительства целого народа, страны, и огненным благословением напутствовавшего воинство в решительную битву, духовно с Силами Небесными приобщаясь к ней, делает его облик неповторённо прекрасным, сияющим Мощью Огненной Великого Вождя и Строителя.

Могут спросить — почему же Сергий не последовал за князем на битву? Неужели он не мог покинуть монастырь? Неужели он считал такую битву недостаточно значительной? Неужели он не желал руководить князем во время битвы?

Конечно, иные соображения остановили Преподобного в монастыре. Если битва была решающей, то и духовное руководство должно было быть чрезвычайным. Лишь на месте, у Престола Огненного, Сергий умножал свою силу. В такую минуту требовалась соединённая мощь Света, и Преподобный сердцем сослужил с Силами Невидимыми. Так воин Сергий избрал дозорную башню, чтобы нести несменную стражу. Не могут силы возрастать в смятении битвы, но луч Света идёт за воинами из Обители Огненной. Так нужно понимать мудро распределение сил.

Может быть, не сам Сергий остановил себя в монастыре. Может быть, он очень стремился с князем. Может быть, Сослужитель Огненный шепнул ему: “Останься здесь, где уже создан Престол Огненный”. Не пребывал ли он всё время битвы в непрестанном бдении, в духовном подъёме и прозрении всего хода битвы? Может быть, он направлял Легионы Небесные на осуществление Новой Зари?

Почему облик Преподобного так мощно запечатлелся в народном сознании?

Почему народ так возлюбил его и поставил превыше других Подвижников?

Народ инстинктивно чуял, что вся жизнь Преподобного была самоотверженным служением во благо ближних. Народ чуял, что в сердце его звучала боль мира, что он всего себя полагал на пользу мира и тем зажигал своё прозрение.

Ведь немало мужества нужно было, чтобы утвердить государственные дела по своему внутреннему прозрению. Он знал, давая совет великому князю и благословляя его на великую решительную битву, какие последствия будут иметь его указания, и принял на себя ответственность. Принятие ответственности всегда почиталось как испитие Чаши. И Огненный Дух Преподобного знал, как нужна эта Чаша миру, и принял и вознёс её.

Каждое слово, каждое действие Преподобного носило на себе печать убедительности. Той убедительности, которая, даже поверх основной мудрости, покоряет себе. Когда каждый, в глубине существа своего, сознаёт, что так и должно быть и не может быть иначе. Конечно, и это качество, прежде всего, вытекало из Благодати общения с Хранителями Невидимыми, неизменно пребывавшей в сердце его.

Сергий — это живая связь с Миром Огненным!

Может быть, ничто так не приложимо к облику Преподобного, как определение Духотворца. Именно, вся жизнь его была непрестанным духотворением. Народ чуял этот священный дар и стекался к нему со всех сторон, чтобы приобщиться и почерпнуть этой незримой и несказуемой мощи. Чем же иначе объяснить то живительное действие, то высоко ободряющее и возносящее влияние, то чувство духовной крепости, которое ощущали и уносили с собою все окружавшие и приходившие к нему?

Так, по преданию тех же безымянных странников, братия утверждала, что около Преподобного всё оживало и даже злаки лучше росли. И не перечесть тех, кто в видениях и во снах получали совет и помощь Преподобного в телесных и духовных нуждах своих. Днём и ночью дух его бодрствовал над возлюбленным народом.

Как Пламень неугасимый и неисчерпаемый, стоит он и сейчас на дозоре, сердцу и духовным очам доступный и зримый.

Множество светильников Земли Русской зажглось около Огня его, ещё больше, может, предстоит… Неисповедимы пути духа…


Из статьи Николая Рериха “Душа народов”: “Как бы ни болело сердце русское, где бы ни искало оно решение правды, но Имя Святого Сергия Радонежского всегда останется тем прибежищем, на которое опирается душа народа. Будет ли это великое Имя в соборе, будет ли оно в музее, будет ли оно в книгохранилище, оно неизменно пребудет в глубинах души народной.

Опять далеко за пределами церковного подвига строительное и просветительное Имя Святого Сергия хранится в сердцах как драгоценнейший Ковчег Духа. Хранится оно как прибежище народного сознания в трудные минуты мировых перепутий. Не затемнится в существе своём Имя Святого Сергия, не затемнится во множестве других имён — сокровищах души народной, от древних и до многих современных. Тогда, когда нужно, народ опять обращается к выразителю своей сущности”…

И сибирский писатель Георгий Гребенщиков в лекциях своих, посвящённых Преподобному Сергию, знаменательно связывает это великое имя с Сибирью, со славным строительством и неутомимостью.

Вот и страница из прекрасной книги Бориса Зайцева о Преподобном: “Святой Сергий родился более шестисот лет назад, умер более пятисот. Его спокойная, чистая и святая жизнь наполнила собой почти столетие. Входя в него скромным мальчиком Варфоломеем, он ушёл одной из величайших слав России.

Как святой, Сергий одинаково велик для всякого. Подвиг его всечеловечен. Но для русского в нём есть как раз и нас волнующее: глубокое созвучие народу, великая типичность — сочетание в одном рассеянных черт русских. Отсюда та особая любовь и поклонение ему в России, безмолвное возведение в народного святого, что навряд ли выпало другому.

Сергий жил во времена татарщины. Лично его она не тронула: укрыли леса радонежские. Но он к татарщине не пребыл равнодушен. Отшельник, он спокойно, как всё делал в жизни, поднял крест свой за Россию и благословил Дмитрия Донского на ту битву, Куликовскую, которая для нас навсегда примет символический, таинственный оттенок. В поединке Руси с Ханом имя Сергия навсегда связано с делом созидания России.

Да, Сергий был не только созерцатель, но и делатель. п р а в о е    д е л о, вот как понимали его пять столетий. Все, кто бывали в Лавре, поклоняясь мощам Преподобного, всегда ощущали образ величайшего благообразия и простоты, правды, святости, покоящийся здесь. Жизнь ”бесталанна” без героя. Героический дух средневековья, породивший столько святости, дал здесь блистательное своё проявление.

И естественно, что мерою отношения к Сергию мерили само общество, самый народ. Одних взволнует, умилит, другим отвратен облик неземной, идущий в жизнь и просветляющий её. Им Сергий враг.

Он враг всем ненавистникам Христа, всем утверждающим себя и забывающим об Истине. Их очень много в наше время, когда ”раздрание” мира зашло так далеко. Татары, может быть, не тронули бы Сергия, если бы добрались до Лавры: у них было уважение к чужой религии. Митрополит Пётр получил от Узбека охранительную грамоту для духовенства. Наш век, в сознании полнейшей правоты, разгромил Лавру, надругался над мощами Сергия, ибо поверхность века нашего есть ненависть ко Христу, мешающему быть преступником и торгашом.

Но не во власти века затемнить образ Преподобного. Народ в округе создал уже легенду, что истинные его мощи ушли в землю — до поры до времени Святой опять уединился, как уходил от мира грубого при жизни.

Так это или нет, но несомненно, облик Сергия — теперь и в ореоле мученичества — светит ещё чище, ещё обаятельнее. Ведь и Христос победил, быв распят…”

И ещё страница: “Итак, юноша Варфоломей, удалившись в леса на ”Маковицу”, оказался создателем монастыря, затем монастырей, затем вообще монашества в огромнейшей стране. Меньше всего думал об общественности, уходя в пустыню и рубя собственноручно ”церквицу”: а оказался и учителем, и миротворцем, ободрителем князей и судьёй совести!..

Участник и политики и малых дел житейских, исцелитель, чудотворец… неутомимый труженик и духовидец, друг лёгкого небесного огня и радонежского медведя, Преподобный Сергий вышел, во влиянии своём на мир, из рамок исторического. Сделав своё дело в жизни, он остался обликом. Ушли князья, татары и монахи, самый монастырь его закрыт, осквернены мощи: а облик жив, и так же светит, учит и ведёт.

Мы Сергия видели задумчивым мальчиком, тихо-послушным; юным отшельником, и игуменом, и знаменитым Сергием-старцем. Видели, как спокойно, неторопливо… восходил мальчик к святому. Видели в обыденности, за работой и на молитве, и на распутиях исторических, на рубежах двух эпох. Из тьмы времён, из отжившего языка летописей иногда доносились слова его, может быть и неточные. Мы хотели бы услышать и его голос — это заказано, как не дано нам проникнуть в свет, лёгкость, огонь его духа.

Но из всего — и отрывочного, и случайного, неточного — чистотой, простотой… веет от Преподобного. Сергий — благоуханнейшее дитя Севера. Прохлада, выдержка и кроткое спокойствие, гармония негромких слов и святых дел создали единственный образ русского святителя. Сергий глубочайше русский, глубочайше православный. В нём есть смолистость севера России, чистый, крепкий и здоровый её тип… Сергий как раз пример — любимейший самим народом — ясности, света прозрачного и ровного. Он, разумеется, заступник наш. Через пятьсот лет, всматриваясь в его образ, чувствуешь: да, велика Россия! Да, святая сила ей дана. Да, рядом с силой, истиной мы можем жить.

В тяжёлые времена крови, насилия, свирепости, предательств, подлости — неземной облик Сергия утоляет и поддерживает. Не оставив по себе писаний, Сергий будто бы ничему не учит. Но он учит именно всем обликом своим — одним он утешение и освежение, другим немой укор. Безмолвно Сергий учит самому простому: правде, прямоте, мужественности, труду, благоговению и вере”.

Поистине, замечательные страницы русских писаний посвящены Радонежскому Заступнику Земли Русской.


Отойдя в Обитель Света, истинную родину свою, Преподобный не оставил заступничеством своим любимую им паству и Землю Русскую. Неоднократно являлся он кому-либо из братии. Видели его стоящим за всенощным бдением на своём месте, видели благословляющим братию.

Осенью 1408 года к пределам Московским вновь стали приближаться татары. Игумен Никон, ученик Преподобного, усердно молился, чтобы Господь сохранил Обитель, при этом призывал имя великого Основателя её. Ночью, после молитвы, присел, чтобы отдохнуть, и вот видит Святителей Петра и Алексия и с ними Преподобного Сергия, который сказал ему: “Господу было угодно, чтобы иноплеменники коснулись и сего места, ты же, чадо, не скорби и не смущайся; Обитель не запустеет, а процветёт ещё более”. Придя в себя, Никон поспешил к дверям, но они оказались запертыми. Отворив их, он увидел Святых, идущих от его кельи. Тогда понял Никон, что это был не сон, но истинное видение.

Предсказание Преподобного Сергия исполнилось. Татары разорили Обитель и сожгли её. Но предупреждённые иноки временно удалились из монастыря, а когда враги отступили от пределов Московских, Никон, с незримой помощью Преподобного Сергия, снова отстроил Обитель.

На протяжении столетий непрерывный поток людей со всех концов России, всех положений и состояний, стекался ко гробу Преподобного. Множество чудес и исцелений совершалось там, где в сердце нерушимо пребывала живая связь с великим Молитвенником и Печальником Земли Русской.

Одна из величайших святынь Троице-Сергиевой Обители, икона Явления Богоматери Сергию, сопутствовала русским войскам во всех походах и подвигах, принося им ободрение и надежду на помощь и заступничество Небесных Сил.

В 1552 году, отправляясь под Казань, царь Иван Васильевич посетил Обитель Святого Сергия, чтобы испросить его помощь. Под Казанью шатёр царя был неотлучен от походной церкви во имя Преподобного Сергия, и к нему была обращена молитва царя перед взятием Казани. А из Обители Сергиевой, в час решительной битвы, прибыл, с крестом и образом Явления Богоматери Преподобному Сергию, инок Адриан Ангелов.

По взятии Казани царь повелел в Казани же и в Свияжске основать монастыри во имя Преподобного Сергия и, возвращаясь из похода, вновь посетил Троицкую Обитель, принося благодарность Заступнику Русской Земли.

Троицкий келарь Симон Азарьин в предисловии к своему “Сказанию о новоявленных чудесах Святого Сергия” писал: “Но свыше целебных даров от Бога благодать дана ему всю Российскую землю заступати от находящих врагов христианских… яко Богом данный помощник всему Государству. И всюду и везде царем и великим князем обреташеся Помощник во бранех, яко же на Дону великому князю Дмитрею на безбожнаго царя Мамая благословение дав и во время бою посланными своими крепко вооружив… Тако же под Казанью и под Свияжском градом царю и великому князю Ивану на безбожных татар чудесы своими помощь дарова… и где ни быша во бранех цари, государи и великие князи, Преподобнаго Сергия имя во устех присно поминаху и церковь полотняную во имя его на путех близ шатров своих поставляху… також и под Москвою в обозе против Крымскаго царя… И везде, во всяком пути и во всяких напастех имя его призываху, и егда в любовь прихождаху, именем его утверждающеся…”

Но особенно много ободрения и чудес было явлено Преподобным Сергием в тяжкое время Смуты (1607 – 1613). Троицкая Обитель к этому времени, возвышаясь в духовном и общественном значении, преуспевала и в своём строительстве. В 1550 году был закончен большой пятиглавый Успенский собор и вокруг монастыря была сооружена массивная каменная стена с 12-ю башнями, превратившая монастырь в первоклассную крепость, прикрывавшую дорогу из Москвы в северные города. Богатства монастыря настолько возросли, что уже с XVI века казна монастырская могла ссужать значительные суммы на нужды государственные. И конечно, такая крепость, с хранившейся в ней богатой казной, представляла заманчивую добычу для “тушинцев”, поляков и литовцев Смутного времени.

На эту духовную твердыню и сокровищницу Земли Русской и устремились хищники, и 23 сентября 1608 года воевода Тушинского царька Пётр Сапега с войском из поляков и литовцев, а также с примкнувшими к ним многочисленными отрядами из тушинцев, подошёл к стенам монастыря. Число врагов, по показаниям пленных, простиралось до 30-ти тысяч. Этой вражеской силе защитники Сергиевой Обители могли противопоставить самые незначительные силы. Царь Василий Иванович прислал в монастырь небольшой отряд под начальством воевод Алексея Голохвастова и князя Долгорукого-Рощи. Кроме того, монастырь вооружил всех своих слуг, служебников и крестьян, и даже братия взялась за оружие. Так что число защитников набралось до 2400 человек. Собралось под защиту монастыря также и всё ближайшее население (между ними были старцы, женщины и дети), что сильно осложняло положение и затрудняло защиту. Враги заняли все дороги, ведущие к монастырю, своими заставами.

Со своей стороны и осаждённые энергично готовились к обороне. Воеводы, совместно с архимандритом и соборными старцами, привели всех защитников к крестному целованию у Раки Преподобного Сергия, с обещанием крепко и непоколебимо стоять против врагов. “И оттоле, — пишет в своём ”Сказании” знаменитый келарь Троицкой Лавры Авраамий Палицын, — бысть во граде братолюбие велие и вси со усердием без измены ратовахуся со враги”.

Сказание об осаде монастыря повествует о многократных явлениях Преподобного Сергия архимандриту Иосафу и пономарю Иринарху с предупреждениями об опасности и обещаниями помощи.

29 сентября воевода Пётр Сапега и Александр Лисовский прислали в монастырь две грамоты воеводам и архимандриту Иосафу с требованием сдачи и обещанием награды в случае покорности, и угрожая лютой смертью всем сопротивляющимся. Но слова польско-литовских военачальников “пали как ветер на скалу Троицкую”. Воеводы и архимандрит Иосаф послали врагам суровый и решительный отказ. Жестокая борьба началась.

30 сентября враги повели на монастырь приступ со всех четырёх сторон. Вражеская артиллерия осыпала монастырь ядрами. Но Преподобный хранил Обитель свою. Ядра упадали в пустые места или в пруд и сравнительно мало вреда причиняли осаждённым. После длительного и жестокого боя враг отступил с большими потерями. Враги решили перейти к правильной осаде крепости и, установив орудия, укрепив их рвами и окопами, начали обстрел монастыря из 63-х орудий.

Немало приступов было сделано врагами, и неизменно Преподобный в видениях предупреждал о каждой опасности. Так, накануне одного сильного приступа пономарь Иринарх видел, как Святой Сергий ходил по ограде и кропил её святой водой. Защитники, предупреждённые таким чудесным образом, окрылялись духом и неизменно отбивали все нападения, нанося существенный урон неприятелю. Отчаявшись взять монастырь приступом, враг стал вести подкоп под монастырь. Осаждённым стало известно о подкопе под стены монастырские. Каждую минуту им грозила страшная гибель.

В эти тяжкие дни Преподобный Сергий явился архимандриту Иосафу. После усердной молитвы Иосаф впал в дремоту, и вот видит он, что Преподобный, с воздетыми руками, слёзно молится; окончив молитву, он обратился к Иосафу и сказал ему: “Встань, брат, бдите и молитеся, да не внидите в напасть”. Следовавшая за этим вылазка дала первые сведения о подкопе. Вскоре после этого архимандрит Иосаф вновь имел видение. Совершая у себя в келии правило, он задремал, и вот снова приходит к нему Преподобный и говорит: “Встань, не скорби, но в радости вознеси молитвы, ибо о всех вас молится Богу Пресвятая Богородица”…

Последовавшая за этим видением вылазка 9 ноября оказалась чрезвычайно удачной для защитников, было обнаружено устье подкопа. Два крестьянина подмонастырского села Клементьева, Никон Шилов и Слота, взорвали подкоп, геройски пожертвовав собою для спасения Обители. Так дозором Преподобного осаждённым ещё раз удалось избежать страшной гибели.

В эти грозные дни Преподобный Сергий являлся не только бывшим в святой Обители, но также и тушинским казакам, осаждавшим Лавру. Один казак из неприятельского войска пришёл в монастырь и рассказал о явлениях Преподобного. Многие из них видели, как по монастырским стенам ходили два светозарных Старца, похожих по описанию на чудотворцев Сергия и Никона. Один из них кадил монастырь, другой кропил его святой водою. В одну ночь Преподобный явился во сне многим врагам и предрёк им гибель. Некоторые казаки, устрашённые этими явлениями, оставили лагерь врагов и ушли домой.

Между тем наступила зима и заставила врагов прекратить частые нападения. Но обрушилась новая беда. От тесноты, грязи, дурной пищи и загрязнённой воды в монастыре развилась цинга. Небольшие силы защитников уменьшались с каждым днём, могущих носить оружие осталось не более тысячи. Но дивно хранима была Обитель Преподобного!

Всё же, по мере поредения рядов защитников, уныние начало овладевать слабейшими и стали даже раздаваться голоса, что лучше сдаться врагу добровольно, ибо нельзя уже послать в Москву за помощью, которая бы подоспела к весне, к возобновлению военных действий.

И снова, по преданию, Преподобный, чтобы поддержать мужество и ободрить малодушных, явился пономарю Иринарху и сказал ему: “Скажи братии и всем ратным людям, зачем скорбеть о том, что невозможно послать весть в Москву? Сегодня, в третьем часу ночи, я послал от себя в Москву, в дом Пречистой Богородицы и ко всем Московским чудотворцам, трёх моих учеников: Михея, Варфоломея и Наума. Враги видели посланных, спросите — почему они не схватили их?”

Иринарх рассказал об этом видении. Все стали расспрашивать стражу — не видел ли кто посланных из монастыря? Выяснилось, что неприятельская стража действительно видела трёх старцев и стала их преследовать, надеясь быстро настигнуть их, так как кони под старцами были очень плохи. Но преследовавшие обманулись, кони под старцами неслись как будто крылатые. Враги не смогли нагнать их.

В это время в Обители был один больной старец. Услыхав о чуде, он стал размышлять, на каких таких конях были посланные Сергием старцы, и действительно ли всё это было? Тогда явился ему Преподобный и сказал, что Он послал старцев на трёх слепых лошадях, которые вследствие недостатка корма были выпущены за монастырскую ограду. После чего он исцелил старца от болезни и вместе с тем от неверия.

По преданию, в этот самый день в Москве видели едущего старца, за которым следовало двенадцать возов, наполненных печёным хлебом. Москва тогда тоже была осаждена врагами и терпела нужду в хлебе. Старец с возами и со спутниками направлялся к Богоявленскому монастырю, где тогда было Лаврское подворье. Видевшие это дивились и недоумевали: “Кто этот старец и его спутники, и как прошли они сквозь неприятельское войско?”

Старец же приветливо отвечал: “Все из дома Пресвятой и Живоначальной Троицы”. Когда же его спросили, что происходит в Обители Преподобного Сергия, старец отвечал: “Не предаст Господь имени Своего в поношение, только сами вы, братие, не смущайтесь и не предавайтесь отчаянию”.

Между тем по Москве стал распространяться слух о прибывших из Обители Сергия. Сам царь Василий спрашивал, почему к нему не привели их? Множество народа стало стекаться к Богоявленскому монастырю, но там никто не видел прибывших. Когда же в этом монастыре оказалось вдруг большое изобилие хлеба, тогда поняли, что то было явление Преподобного Сергия.

Так в народном сознании преломлялась духовная помощь Преподобного.

А к весне 1609 года царь Василий мог послать в Троицкую Обитель небольшой отряд казаков под началом атамана Останкова, к которому келарь Авраамий присоединил 20 человек монастырских слуг из Богоявленского монастыря.

В мае возобновились военные действия под Троицким монастырём. Враги снова произвели на стены монастырские приступ, который был отбит с большим уроном. В июле приступы возобновились и снова были отбиты, несмотря на то, что в последнем нападении принимал участие пришедший с новыми силами пан Зборовский, похвалявшийся одним ударом взять “лукошко”, как он называл Троицкую крепость… А в это время к монастырю, наконец, приближался избавитель, князь Скопин-Шуйский, шедший с сильным войском на освобождение Москвы от тушинцев.

Заступничество Преподобного Сергия спасло его Обитель от разорения. Разбитые несколько раз, после 16-месячной осады, враги, в страхе перед наступавшим на них войском князя Скопина-Шуйского, отступили от стен Троицкой Лавры.

Доблестной защитой монастырской крепости не была исчерпана служба Троицкой Обители Земле Русской в тяжкие годы Смутного времени. Во время осады, когда и сама Москва была стеснена тушинцами и в ней начался сильный недостаток и дороговизна на съестные припасы, находившийся в Москве келарь Авраамий Палицын выпускал на рынок по дешёвой цене из монастырских житниц сотни четвертей ржи, и тем заставлял хлеботорговцев понижать цену на хлеб. А в тяжёлый 1611 год, когда наступил самый критический момент во внутренней истории Московского Государства, когда захватившие Москву поляки и их русские приспешники стали жестоко угнетать Русь и угрожать всему национальному быту, когда, в отчаянии за будущую судьбу своей родины, люди терялись среди ужасающих событий и не знали, откуда ждать помощи, тогда из стен Троицкой Обители раздался набатный звон по всей Руси. Доблестный Троицкий архимандрит Дионисий и келарь Авраамий Палицын рассылали из монастыря по всем городам пламенные грамоты с призывом к русским людям подняться на защиту веры и отечества и освободить от врагов Московское Государство.

Эти пламенные грамоты и те необычайные видения, всегда связанные с обликом Преподобного Сергия, начавшиеся проявляться повсеместно среди людей самого различного положения, вызвали в народе подъём религиозного чувства, величайшего напряжения, при котором чудо освобождения и очищения Московского Государства сделалось возможным. Так, один из главных героев освобождения Козьма Минин указывал, что источник его решимости поднять ополчение таился в чудесном троекратном ему видении Преподобного. В сонном видении явился ему великий Чудотворец и велел собирать казну для ратных людей и идти с ними очищать Государство Московское от разбойников. Пробудившись, Козьма в страхе стал размышлять о видении, но, полагая, что собирание войска не его дело, не знал, на что решиться. Спустя немного времени Преподобный вторично явился ему, но и после того Козьма пребывал в нерешительности. Тогда Преподобный в третий раз явился ему и сказал: “Не говорил ли я тебе, чтобы ты собирал ратных людей! Чтобы ты шёл на освобождение Земли Русской от врагов! Не бойся того, что старшие не пойдут за тобою, младшие охотно исполнят это, и благое дело будет иметь добрый конец”.

Последнее видение повергло Козьму в такой трепет, что он даже занемог, но больше сомневаться уже не мог и ревностно принялся за указанное великое дело.

Так рассказывается знаменательный момент Русской Истории.

После окончательного очищения Московского Государства от врагов раннею весною 1613 года, новоизбранный царь Михаил Фёдорович, направляясь из Костромы в Москву, прибыл в Обитель Троицкую, где и остался неделю, укрепляясь молитвою у гроба Преподобного Сергия на подвиг великого царского служения.

Славная же Обитель Троицкая, столь много претерпевшая в Смутное время и сослужившая такую великую службу Русской Земле, стала быстро оправляться от причинённых ей потерь и разорений, как и прежде привлекая к себе несчётное множество богомольцев и посетителей. Цари Московские совершали богомольные походы к Троице. Восточные Патриархи, приезжавшие на Русь, также посещали знаменитую Обитель и поклонялись её Святыне. Народ русский, от сильных мира сего до последнего нищего, на протяжении столетий непрерывной вереницей шёл на поклонение ко гробу Чудотворца Сергия, и чистые сердцем находили ответ на моления свои и получали радость духовную и исцеление немощам своим.

Святыня Троицкой Обители — образ Явления Божией Матери Святому Сергию сопутствовал русским войскам и в войнах с Польшей и Литвой при царе Алексее Михайловиче.

В 1656 году царь Алексей Михайлович прислал в монастырь Троицкий грамоту, в которой он приносил горячую благодарность “великому Отцу и Чудотворцу, Заступнику и крепкому Молитвеннику и скорому Помощнику Преподобному Сергию за успехи русского оружия в войне с Польшей за освобождение Малороссии”.

В самом конце XVII века Сергиева Обитель ещё раз спасла Россию от новой великой смуты, сохранив жизнь будущего преобразователя России — Петра Великого.

В сентябре 1682 года цари Иоанн и Пётр и сестра их Софья, спасаясь от мятежного князя Хованского и его стрельцов, укрылись в Троицком монастыре. Тем временем были посланы воззвания во многие города к ратным людям с призывом идти под Москву на защиту царской семьи. В Троицком монастыре собрались тысячи верных воинов. Князь Хованский был схвачен и казнён, после чего мятежники изъявили покорность.

Через семь лет, в ночь на 8 августа 1689 года, царь Пётр Алексеевич, спасаясь на этот раз от злоумышления на его жизнь со стороны царевны Софьи и стрельцов, прискакал из подмосковного села Преображенского в Троицкую Обитель искать помощи и защиты. Два месяца пробыл царь Пётр в стенах Троицкой Обители. Снова собрались войска, верные царю, и мятежники снова должны были покориться, и порядок государственный был восстановлен.

Троицкая Обитель, постоянно являвшаяся оплотом против врагов государства, также нередко предоставляла свою казну в распоряжение государей. Так, наибольшие суммы были отпущены Троицкой казной во время царствования Петра на корабельное строение, на ратных людей и другие государственные нужды.

“Церковное богатство — нищих богатство”, — говорилось в старину, и богатствами Троицкой Обители в течение многих веков пользовались, как мы видим, русские люди — от царя до последнего нищего…

Великое почитание Святыни Троицкой продолжалось и при следующих императорах и императрицах, все они приходили на поклонение ко гробу Святого Сергия. Так, в 1877 году император Александр II, решив поднять оружие за освобождение балканских славян, посетил Лавру Преподобного Сергия, чтобы испросить у великого Заступника и Покровителя Земли Русской благословение на предпринимаемый им подвиг. Из рук митрополита принял икону Явления Божьей Матери Преподобному для препровождения её в действующую армию.


В 1892 году Троице-Сергиева Лавра торжественно праздновала 500-летие со дня смерти своего великого Основателя, а через 25 лет вновь пришли для всей Русской Земли тяжкие времена скорби и гонения. Богоборческий развал, повергнувший Россию, разрушительно коснулся и святой Троицкой Обители.

Она закрыта, и кощунственные руки посягнули на её заветную Святыню. Святые мощи Преподобного Сергия в 1919 году распоряжением властей переданы в музей. (В настоящее время мощи Святого Сергия возвращены в Троице-Сергиеву Лавру. — Прим. ред.)

Сергий Духотворец! Сергий — Живая Связь с Миром Высшим!

Если Пламенный Облик его общечеловечен, то дело, сложенное им, есть дело строения Государства Русского. На всех поворотных пунктах истории России, при всех потрясениях, обрушивавшихся на Землю Русскую, неизреченная мощь Преподобного и твердыня духовной культуры, им заложенная, стоят нерушимым оплотом сил духовных.

Мы видели, как на протяжении столетий мощь Преподобного неотступно питала и хранила любимую им Землю Русскую.

Но история повторяется, и кто может сказать, что наступившие с началом XX столетия годы развала, гонения и кощунственного разрушения Святынь снова не сменятся великим, ещё небывалым духовным подъёмом, который в стихийности своей превысит все до него бывшие подвиги?

“Одним из отличительных признаков великого народа, — говорит Ключевский, — служит его способность подниматься на ноги после падения. Как бы ни было тяжко его унижение, но пробьёт урочный час, он соберёт свои растерянные нравственные силы и воплотит их в одном великом человеке или в нескольких великих людях, которые и выведут его на покинутую им временно прямую историческую дорогу”.

Через многие тяжкие испытания прошла Земля Русская, но все они лишь послужили к её очищению и возвеличению — т а к  б ы л о,  т а к  б у д е т. Сильна Россия мощью Светоносного Вождя и Хранителя своего! Кто может сказать, что Мощь его, неотступно стоящая на дозоре, не ждёт срока, записанного в Скрижалях Небесных?

Уже неизреченные касания Его достигают многие сердца, и трепещут они в радостном предчувствии Новой Зари. Вновь, как в грозное время очищения Московского Государства от разбойников, повсюду встают видения Преподобного. Разнообразны они: вот Он в Вихре Огненном; вот Один в сиянии серебряном, с поднятой чашей; вот в сопровождении двух сподвижников, низко опущены схимы на лики их; вот стан, во мгле серебристой, не видать конца-края его, и стяг Преподобного реет высоко над ним; вот благовесть несётся незримая, толпы народа спешат, праздничны одежды; вот слышен призыв Его пламенный, звучит в нём радость победы великой, радость грядущему мощному Строительству!

Пробьёт час, Свыше предуказанный, и народ Земли Русской в порыве любви пламенной к Родине своей, в подвиге духа, подымется под стягом Преподобного против безбожных за Святыню отечества, за достоинство своё, за благо народов!

Отче Сергие, Дивный,

с Тобою идём,

с Тобою ПОБЕДИМ!

“Жизнь бесталанна без героя” — так гласит устами народа древняя мудрость. Так утверждает закон эволюции. В дни разрушений, в дни неслыханных озлоблений и всякого надругания и кощунства, когда высшей культуре духа, а следовательно, и эволюции всего человечества грозит гибель, не должно ли понятие это зажечь сознание и сердца не только лучших умов человечества, но захватить все лучшие силы народов?

Уже во многих странах встают облики вождей и героев, ибо душа народов тоскует о Вожде Светлого Будущего. Но тёмные в ярости саморазрушения продолжают восставать, кощунствовать и скрежетать против всякого понятия героя и вождя.

Свет и тьма! Резко обозначилась грань между Светом и тьмою!

Неприемлем вождь и герой для тёмного сознания, ибо вождь идёт за Светом Высшим, за Светом, влекущим в Будущее.

Истинный вождь есть воплощение Указа Высшего. В таком вожде, как в фокусе, сходятся Веления Света и чаяния народа. Такой вождь идёт осенённый знанием высшим, и милосердие и строительство доспехи его.

Таким Вождём был Преподобный Сергий; вдохнув героический дух в народ, Он устремил его в будущее. Таким Вождём остаётся Он и сейчас, ибо нерасторжима связь Великих Духов с делом и подвигом их жизни.

Осиянный Светом Несказуемым, стоит Он, невидимо Видимый, на ступенях великой Лестницы Иерархии Света, готовый в указанный час устремить легионы Светлых Сил, готовый благословить народ свой и Вождя его земного на новый подвиг.

Свет и тьма! Свирепствует предуказанная битва! Грозен Армагеддон! Но час решительный наступает, и Свет побеждает тьму!

К Сергию пришёл Святитель Алексий с вопросом: что делать?

Сергий ответил: “Помоги земле Русской”.

Когда Сергия спросили крестьяне: что делать? — он ответил: “Помогите земле Русской”.

Когда Минин обратился к Сергию, тогда пришёл ответ: “Помоги земле Русской!”


“Каждое упоминание этого священного имени повелительно зовет всех нас к непрестанному, светлому труду, к самоотверженному созиданию и делает из Святого Сергия поистине Преподобного для всех веков и народов. Повторяю, для всех веков и народов, ибо культура духа стоит над всеми границами. И нет такой религии, и нет такого учения, носитель которого не преклонился бы перед образом Преподобного, когда вы расскажете ему о трудах Его.

…Обратите внимание – Преподобный в жизни своей не терялся в искании, но устремленно восходил и строил. Можно сказать, что далеко за пределами Богоискателя, Он был Богоносцем. Буддисты называют Боддисатвою, евреи – Израилем, а индусы – Махатмою.

Преподобный приобщался от пламенной Чаши. Преподобному сослужил Пламенный. В этой благодатной пламенности, в этом благом огне творящем дошел до нас облик Святого Сергия. И пламенны были видения Ему Владычицы!

Познающий Пламень Сердца навсегда связан с Обликом Преподобного. Это великое познание, редко сходящая благодать, навсегда соединила Имя Преподобного с представлением о всезнании. «Преподобный знает», — так запомнил народ. «Преподобный знает, когда спасти». «Преподобный знает, когда явиться». «Преподобный знает, когда помочь». «Преподобный знает, чье сердце доступно благодати». «Преподобный знает, где нет неверия и предательства». «Преподобный знает, где искренний дар».

Во всех встречах от имени Преподобного приходим к тому же понятию о непреложности знания Его, о мудрости подвига Его”, – так говорил о Преподобном Сергии Радонежском Николай Константинович Рерих.


“Дано Преподобному Сергию трижды спасти землю русскую. Первое при князе Дмитрии; второе – при Минине; третье – теперь”.

Так знает русский народ вместе с молитвами Христу Спасу, устремивший упование свое к Великому Предстателю и молитвеннику русскому, Преподобному Сергию Радонежскому. Акафист Преподобного начинается с многозначительного обращения: “Данный России Воевода”. Во славословии Преподобному Он называется Воином Христовым. Таковы прозорливые определения, сложенные Высокими Иерархами Церкви Православной.

Высокий Воспитатель русского народного духа, Истинный Подвижник Православия, Воевода за правду и строительство Преподобный Сергий Радонежский является крепким прибежищем русского народа во все трудные годины земли русской. Жизнеописания Преподобного Сергия говорят о многих знаменательных чудесах Преподобного, и чудеса эти просияли не только при жизни Подвижника, но и после отхода Его в течение всех веков и до сего дня.

Знак Преподобного является тем Воеводским стягом, к которому сходятся все, в ком бьется русское сердце, в ком не закоснела горячая любовь к Родине.

… Историк Ключевский, человек, озаренный зорким духовным зрением в судьбу нашего народа, писал: “Русская государственность не погибнет до тех пор, пока у Раки Преподобного будет гореть лампада”.

… На протяжении истории русский народ всегда уповал на Преподобного и полагал на него свою волю и говаривал: “Преподобный знает, Преподобный сделает”. От нас же самих нужен лишь духовный молитвенный подвиг, напряженность жертвенного горения и дерзаний к победе, и чтобы наши молитвы были услышаны им, очистить свои умы от грязных и злых мыслей, дабы мы воистину могли представлять из себя в его руках искусное оружие, могущее разить врага и на расстоянии.

Уже есть указания на то, что Преподобный Сергий начал новое служение своему народу. Уже идет по Москве и всем весям нашей Родины народная молва о все чаще и чаще повторяющихся явлениях Преподобного Сергия разным русским лицам. Эта молва уже гудит по России; ее отзвуки появляются в виде сообщений в русских газетах за рубежом. Мы иногда их сами читаем, а прочитавши наряду с очередным отчетом о состоявшемся бале или футбольном состязании – забываем и в худшем случае – не верим. О, если бы мы могли все поверить этой радостной вести, мы знали бы, что час восхода Солнца земли нашей – близок”. (Н.К. Рерих “Свет неугасимый” 30.12.34)

 

Источник:  Новый Мир

Поделиться с друзьями:

Для того, чтобы отправить Комментарий:
- напишите текст, Ваше имя и эл.адрес
- вращая, совместите картинку внутри кружка с общей картинкой
- и нажмите кнопку "ОТПРАВИТЬ"

Комментариев пока нет... Будьте первым!

Оставить комментарий